=рассылка *Христианское просвещение*=

Милость и мир от Бога, Отца нашего и Господа Иисуса Христа! (Рим.1:7)

Тема выпуска:
Предание Церкви

 

Автор: свящ. Яков Кротов
Опубликовано: Предание.
   
krotov.info/yakov/3_vera/1_vera/2b_katafatika.htm#predan

 

> Откуда мы знаем о Боге, вопрос не столь сложный, как откуда мы знаем о Каине и Авеле. Бог может открыться сию минуту, Он живой, а Каин — мертв. Откуда мы знаем, что там с ним было, что вообще что-то было? Почему мы уверены, что мы знаем правду, что ничего существенного не исказилось?

> Так нам передано. История Адама и Евы, Авеля и Каина веками передавалась устно, потом стала передаваться письменно, но "писание" всегда вторично по отношению к преданию. Все-таки сперва мы учимся говорить, потом писать. Даже в тех религиях, где исключительно почитают священные тексты, существуют предания. <....> всё записать невозможно, как невозможно и отделить самое главное от второстепенного.

> В Библии записана масса второстепенного, а кое-что не записано, хотя это было бы очень полезно. Например, в Библии записано, сколько стоили породистые египетские кони за тысячу лет до рождества Христова (2Пар.1,14), но не записано, сколько стоит безответственность, жадность, расхлябанность.

> Впрочем, как показывает опыт, составление подобных прейскурантов грехов () намного бесполезнее, чем информация о стоимости лошадей три тысячи лет назад — насколько одна бесполезность может быть бесполезнее другой.

> Предание - буквально "пере-дание". В сущности, это просто слово "передача", только более возвышенное. <...>

> Почувствовать, что слово "предание" равно "передаче" полезно. Для заключенного передача - целое событие: это и витамины, и что-то, чего не купишь в тюремном ларьке, а главное, это весточка из мира свободы, напоминание о том, что его любят и помнят и ждут его возвращения.

> Для среднего "свободного" человека передачи радио и телевидения тоже - вести из огромного и интересного мира, тоже - напоминание о том, что он кому-то нужен, что ради него строят телебашни и рассылают корреспондентов, рискующих жизнью для пары кадров в хронике. И "предание" - причем в его глубочайшем значении - нечто, что передается не с текстом, не по почте, а передается из рук в руки, с усилием и личным теплом, ради именно вас и вашего спасения не через абстрактное и холодное учение, а через вхождение в мир общения и любви.

> Разумеется, надо различать, что в жизни Церкви есть предание, а что - основа. Чтение Евангелие мирянами долго было протестантским преданием и воспринималось как некое нововведение в русском православии. Положение изменилось. Однако всегда будет существовать разница, закрепленная в традиции, предании - различие в том, как именно мы склонны размышлять о Евангелии, <...> в каком направлении устремляется наш ум. И такие различие отнюдь не означают, что есть правильные и неправильные направления и стили  -  они означают, что Царство, возвещаемое Евангелием, всё объемлет.

> В духовной жизни существует две прямо противоположные обязанности по отношению к историческому опыту Церкви. Небольшой багаж, который может уместиться в крошечной части нашего мозга и в нескольких фразах "Символа веры" - догматический багаж, крохотный груз вероопределений - мы должны нести постоянно с собой таким, каким получили его с крещением. Крайне нежелательно и опасно пытаться уменьшить его или увеличить - это помешает нам жить в любви с другими.

> Вряд ли нужно объяснять, почему не надо уменьшать объем минимального нашего минимума в Символе веры. Сложнее понять, почему не надо возводить в ранг догмата всё огромное богатство церковного предания. Мы едины с единоверцами в вере настолько, насколько мы храним суть нашей веры и при встрече спрашиваем: "Како веруеши?", не обращая внимания на покрой одежды - даже богослужебной, культурные и бытовые мелочи.

> Если они совпадают с привычными нам - слава Богу, общение облегчается неимоверно, если отличаются - слава Богу, что вера объединяет различные традиции.

> Но если мы хотим жить в мире не только с другими, но и с собой, то одновременно мы должны воспринять - на себя, лично и исключительно на себя, ибо всё, что мы будем пытаться навязывать другим - мы отвязываем от своего рюкзачка - весь огромный груз церковного предания.

> Точнее, не "весь" - ибо церковных преданий столько же, сколько поместных церквей на земном шаре (и даже больше!) - но всё предание своей родной Церкви. Церковное предание всегда национально, хотя национальное предание никогда не церковно. Церковное предание объединяет опыт и давно прошедших веков, и совсем близких нам по духу поколений в единство, которое помогает нашим чувствам, рефлексам, интеллектуальным навыкам воцерковиться.

> На три четверти мы не оригинальны, состоим из повадок и стереотипов, которые разделяем с нашими родственниками, предками, соседями - и весь смысл церковного предания именно в том, что оно включает в себя проторенные, проверенные пути, по которым это "общее" в нас на протяжении многих поколений обращалось к Богу, или помогало людям жить в Боге или, по крайней мере, нейтрализовывалось и не мешало жизни в Церкви.

> Крашеные яйца и земные поклоны во время, когда древний византийский устав их запрещает, праздники, бывшие когда-то языческими, и совершенно необъяснимые и всё же очень обязывающие поверия, бытующие среди русских христиан (среди христиан других национальностей - другие поверья), - всё это следы многовековой христианской жизни, попыток справиться с язычеством, где-то приручая его, где-то изничтожая. А многие совершенно непонятные для иностранцев-христиан установления рассчитаны именно на нашу культуру, помогая не культуре, а нам, носящим ее в себе, двигаться ко Христу. То, что им кажется бременами неудобоносимыми, для нас является не столько бременем, которое мы носим, сколько носилками, на которых несут нас заботливые руки тысяч предков.

> Солидарность в зле рождает горизонтальное единство: банды, правительства, тусовки, полки. Очень хочется, чтобы солидарность в добре выглядела так же, чтобы и хорошие люди научились объединяться в организации, противопоставлять единству злых людей - сплоченность людей добра и истины. Однако, именно добрые люди не умеют объединяться, а умеют лишь ссориться (злые люди тоже ссорятся, но в их случае это не вызывает недоумения). Это - потому, что горизонтальное объединение противоречит самой сущности добра, сущности очень личной, не терпящей малейшего привкуса коллективизма.

> Положение можно считать отчаянным, но есть, есть и у добрых людей своего рода объединение, и очень даже прочное, более прочное, чем любая банда, правительство или <полк>: это объединение в Духе Истины, в просторечии именуемое традицией, преданием. Невидимое объединение, но действующее поверх веков, поверх смерти, поверх недостатков слов.

> <.....>

* * *

> Само по себе предание не смущает: смущают предания. Почему их много? Причин две.

> Во-первых, география. Лимоны можно вырастить и в Норвегии, но, разумеется, их совершенно по-особому придется поливать, нежели в Грузии. Уход будет различным - плоды будут одинаковыми.

> Во-вторых, история. Единственный критерий, по которому вырабатывается христианское предание - это плоды. Какой-нибудь ревнитель благочестия очень много может напихать в предание и внушить своим ученикам совсем не то предание, которое было ему предано. Из того, что он наизобретал, неизбежно полезет наружу всё бесплодное, всякое украшательство, всё, не помогающее Благовестию.

> Плодоношение - вот смысл истории Церкви, и предание постоянно меняется (иногда довольно быстро и резко) так, чтобы помогать вынашиванию плодов. Такие крупные кризисы в развитии предания, как реформы XVII века в России, реформы после II Ватиканского Собора вызывались Духом Божиим, когда Церковь закостеневала в безрезультатной красоте традиции. Обычно внешне кажется, что предание в эпоху перемен просто сокращается, но сокращение не может быть самоцелью. Садовник обрезает ветви, чтобы деревья лучше росли и плодоносили - и всегда после сокращения чего-то в предании оно быстро начинается прирастать и обогащаться.

> Предание не одно на всю Церковь именно потому, что Церковь одна для многих. Предание подводит к каждому человеку благодать, как у хорошего огородника к каждому овощу подводится вода по отдельной трубочке именно в том количестве, которое нужно для этого овоща, чтобы он не иссох и не сгнил. Поэтому предание и едино в основе, и бесконечно разнообразно в личном восприятии.

> Разумеется, для каждого отдельного христианина трудно различить волю  ожию в этом глубоко практическом вопросе. Предание передается руками людей, но передается Духом, так что мы не всегда понимаем, что делают наши собственные руки. С человеческой точки зрения предание всегда остается областью риска, непонятного чисто по-человечески, областью подвижного и неуверенного - что и делает предание качественно отличным от Откровения.

> Следование Преданию всегда отличается от следования за Христом. Когда мы идем за Христом, мы принимаем на себя такую свободу, словно движемся по абсолютно безопасному и ровному пространству, где не обязательно смотреть под ноги - лишь на Господа. Когда же мы идем за Преданием, у нас под ногами словно глубокий снег, или <минное> поле  -  в общем, надо глядеть под ноги и точно ступать след в след за теми, кто прошел перед нами, не рискуя поставить ногу на новое место. Совместить два таких способа следования не так трудно, как может показаться.

Обратите внимание, что редактор-составитель рассылки не является, как правило, автором текстов, которые в рассылке используются. Автор текста указывается перед текстом.

Желаю всяческих успехов!  
редактор-составитель рассылки
Александр В. Поляков
ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU Каталог Христианских Ресурсов «Светильник»