> Глава III. УМОВЕНИЕ НОГ

> Если мы захотим найти в Евангелии краткое изложение всего священнического служения Христа и того, каким должно быть предназначение священника, нам следует лишь прочесть и продумать рассказ о Тайной вечере, происшедшей до Страстей Господних.

> В этот торжественный час в Сионской горнице Иисус совершает два главных действия Своего священнического служения. С одной стороны. Он преломляет с учениками хлеб Слова. С необыкновенной проникновенностью и теплотой Он дает им последние наставления, завершая их молитвой, по праву названной Первосвященнической, ибо поистине она таковой и является. С другой стороны, Он преломляет хлеб и возливает вино, что выражает принесение в жертву Его Тела и Его Крови. Так обозначены две основные грани священства: связь священника со Словом Божиим и связь с Крестной Жертвой.

> Но Иисус предваряет Свой двойной священнический акт другим действием. Он <моет> ноги ученикам. Умовение ног служит выражением не только необходимого очищения – удаления пыли, накопившейся за долгий путь, или стирания заблуждений, связанных с человеческой хрупкостью. Иисус выражает Собой тайну смирения и любви. Иисус пожелал быть тем «страдающим рабом», о котором возвестил пророк Исаия. Он Сам указал на Себя в Евангелии как на Слyжaщeгo. Он настаивает на том, что в Царстве Божием больший должен быть как меньший. И теперь, перед Своим страданием, Он говорит ученикам: Итaк, ecли Я, Гocпoдь и Учитeль, yмыл нoги вaм, то и вы дoлжны yмывaть нoги дpyг дpyгy. Ибo Я дал вaм пример, чтoбы и вы делaли то же, чтo Я cдeлaл вaм (Ин 13:14-15).

> Священник Иисуса не принесет плода, совершая двойной священнический акт – преломление хлеба Слова, преломление хлеба Тайной вечери, – не сможет принести добрых плодов, если до того, подобно своему Учителю, не преклонит колен перед людьми в духе смирения и служения, если не умоет их ног. Без этого предварительного условия Его служение будет бесплодным. Но как перенести в повседневную жизнь священника этот настрой смирения и служения?

> Всякий пастырский поступок, всякие отношения с другими должны быть отмечены двумя этими чертами. Нередко священник должен брать на себя инициативу, вести, направлять, но и в этом случае он должен помнить о том, что первенство, которое за ним признается, есть первенство служения. Именно потому, что святой апостол Петр возлюбил «больше», Иисус трижды говорит ему: Паcи oвeц Moиx (Ин 21:15-17). Священнику не подобает стремиться ни к почестям, ни к власти; единственная власть, которая должна быть для него значима, – та, которая возникает непосредственно из безграничной преданности. Священник должен быть не только покорным слугой своего епископа, но и покорным слугой всех. Всякому, кто бы ни просил его помощи – а также всякому, кто имеет право на нее, даже если он и не обращается с просьбой о помощи, – священник должен уметь сказать: «Я принадлежу тебе». Я принадлежу тебе, потому что принадлежу Иисусу Христу. Я признаю за тобой право положиться на меня и считать меня своим слугой. Кем бы ты ни был, ты нуждаешься во мне сейчас, в тот момент, когда ты говоришь со мной, твоя душа – важнейшая для меня. Ты имеешь право на всё, что способна дать тебе моя преданность и любовь. Я посвящаю себя тебе. Если священник и не произносит этих слов, то, во всяком случае, его отношение должно свидетельствовать о них. Куда бы священник ни пошел, вокруг него, в особенности там, где царят эгоизм и ссора, должен ощущаться мир Христов, примирение Христово, Христова любовь.

> Перед лицом всякого противления священнику следует быть терпеливым и любящим. Он смиренно изложит свое мнение, но первейшей его заботой будет распознавание и почитание во всякой человеческой мысли или слове «того, что от Бога» – того внутреннего света, который просвещает всякого человека, приходящего в мир (Ин 1:9). Глубоко преданный всему наследию своей Церкви – в нашем случае Церкви Святой, Кафолической, Апостольской и Православной – он никогда не станет презрительно или враждебно относиться к чужим искренним религиозным убеждениям; при всех обстоятельствах он постарается рассеять недоразумения, он возблагодарит Бога за дары, которые Бог посылает людям доброй воли, где бы они ни находились. Если противление священнику выльется в оскорбления или преследования, он будет вдвойне терпелив и исполнен любви. Он никогда не противопоставит злу зло. Никогда не прибегнет он к насилию и не посоветует этого другим. Он сочтет своим исключительным правом долг «подставить другую щеку», отдать свою рубашку тому, кто просит плащ, пройти две мили с тем, кто просит пройти одну (ср. Мф 5:39-41). Даже тогда, когда враги его будут скрежетать зубами и побивать его камнями, священник, как первомученик Стефан, будет неколебимо устремлять свой взор к небу и увидит Иисуса (ср. Деян 7:55).

> Священник должен отдавать себя прежде всего тем, кто страдает. Если бы одной фразой ему нужно было выразить ту Весть, которую Иисус доверил ему, чтобы принести людям, то он мог бы остановиться на следующих словах Спасителя: Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я <дам вам отдых> (Мф 11:28). Ибо задача священника заключается в том, чтобы обращать к Спасителю всякое страдание, физическое и моральное, всякую потребность в спасении. Прежде всего священник будет отдавать себя умирающим, больным, заключенным, преследуемым, беднякам, скорбящим. Он принесет милостыню своим утешением или деньгами. Если денег у него нет, он, как святой Петр, скажет хромому: серебра и золота нет у меня; а что <у меня есть>, то даю тебе... (Деян 3:6). А у меня есть моя любовь, моя молитва. Здесь невозможно подробно рассказать о том конкретном утешении, которое священник должен принести человеческому страданию. Ибо каждый случай по-своему уникален и не похож на другие. К различным ситуациям нельзя применить общий рецепт. Всякий раз священнику надлежит приложить новое вдохновенное усилие понимания и любви. Но вот что очевидно и применимо ко всем случаям: обращаясь к страдающей душе, недостаточно отделаться благочестивым увещеванием или направить просящего в соответствующие учреждения. Священник не сделал ничего, пока он сам не разделил бремя другого, пока он сам не попытался понести это бремя (всякий раз по-разному, побуждаемый волнами благодати), пока он реально не вошел в боль своего брата, пока его сострадание не будет чего-то стоить ему самому и не приведет его к конкретной жертве.

> В первом ряду страдающих находятся грешники, даже если они уже закалили свою душу, обезопасив ее от страдания. Их зло требует от священника смирения – осудив грех, он никогда не станет осуждать грешника. Смирение потребует умовения ног, совершаемого с особой чуткостью и особой теплотой. Как священник может <вымыть> ноги грешника? Может быть, говоря с ним; может быть, различив частицу добра, которое никогда не стирается полностью из человеческой жизни, он поможет грешнику сосредоточиться на той капле света, которая есть в нём, чтобы дать ей возрасти. Но, конечно, <вымыть> ноги следует и молитвой, а также любовью, безмолвной и действенной. Нужно полюбить грешника, отрешившись от его греха. Нужно, чтобы любовь священника, проявляемая в действиях, внешне кажущихся бесплодными и дорогостоящими, увела грешника от его греха. (Только благодать может совершить подобное). Дело это долгое и трудное, и, возможно, священник не увидит результатов своих усилий. Но, по крайней мере, он соединит себя с невидимым и действенным актом Божиим. Очень важно, чтобы священник никогда не отказывался от той смиренной веры, которая не поддается отчаянию и не отвергает «того, кто потерян», того, кого Сын Человеческий пришел взыскать и спасти.

> В этих размышлениях о смиренном служении священника, мы не говорили ни о молитве, ни о таинствах. Этим важнейшим темам будут посвящены две последующие главы. А в настоящей главе мы говорим о том служении священника, без которого он оказался бы недостойным проповедником Слова Божия и совершителем Трапезы Господней.

> Иисус предписал Своим ученикам <мыть> ноги друг другу лишь после того, как Он Сам <вымыл> ноги ученикам. Он сказал Петру: если не <омою> тебя, <у тебя со Мной ничего общего> (Ин 13:8). Священник не может <мыть> ноги другим, если до того он не был очищен Иисусом. Всякое умовение ног, совершаемое священником, является лишь весьма несовершенным, но и очень искренним подражанием выражению священнической любви Христа.

 

> Господи Иисусе, благодарю Тебя всем сердцем, что столько раз Ты преклонял колени передо мной, чтобы <вымыть> мои ноги, очистить меня, явить мне Твое смирение, Твою нежность. И Ты продолжаешь это делать беспрестанно. Даруй же мне, Господи, войти в глубину Твоей милосердной любви и возвестить об этой любви всем тем, кого Ты пошлешь для встречи на моем пути. Сделай меня тем, кто служит другим, кто <моет> грязные или усталые ноги. Сделай меня таким, чтобы мое обычное состояние перед людьми всегда было коленопреклоненным, в особенности перед грешниками – Твоими дорогими грешниками – и перед всяким страданием. То, чего я не могу добиться стоя или сидя, даруй мне, стоящему на коленях. То, чего я не могу достичь своими словами, предоставь смиренному и безмолвному служению.