Оставшиеся дни Великого поста (кроме воскресных) мы посвятили Нагорной проповеди (Мф.5-7).

Мф.6:1-4

> Милостыня

> В начале 6-й главы Евангелия от Матфея Иисус говорит о милостыне, о молитве и о посте. Из опыта собственной духовной жизни и из опыта Церкви в целом мы знаем, что милостыня, молитва и пост — это три основных составляющих, на которых держится жизнь всякого христианина и без оторых она просто невозможна.

> Слово «милостыня» поддаётся переводу с греческого языка с очень большим трудом. Даже блаженный Иероним, будучи блестящим переводчиком и великолепным знатоком обоих языков, переводя Евангелие на латынь, не смог найти латинский эквивалент для греческого элеимосини и в конце концов просто оставил это слово в Вульгате без перевода. Во французском языке, как это ни парадоксально, тоже не нашлось слова, аналогичного этому греческому термину. Во французских переводах Писания использовано слово aumone, которое происходит от средневекового латинского alemosina. В английском языке слово alms (милостыня) тоже происходит из латыни и не даёт поэтому ничего нового для понимания самого этого явления, не отвечает на главный для нас вопрос: милостыня — что же это значит? Похоже, это нечто такое, что до появления Евангелия европейскому, а следовательно, и античному менталитету было принципиально неизвестно.

> Поэтому единственным источником, который нам может чем-то помочь, оказывается древнееврейский оригинал Ветхого Завета. Здесь слову, которое по-гречески звучит как элеос, т. е. «милость», соответствует слово хесед — «любовь Божия». Хесед Яхве — это милость Божия, которая проливается в сердца людей подобно дождю, той живительной влаге, без которой всё очень быстро погибает. Если милость Божия, пролитая в наши сердца, по нашей собственной доброй воле переливается в сердца других людей, добровольно отдаётся нами другим, — это и есть милостыня. Она подобна дождевой воде, которая, собранная во время ливня, попавшая с небес в сосуды, может быть перелита из них куда угодно.

> Становится ясно, что мы тогда творим милостыню, когда, по примеру Самого Иисуса (см. Ин 13:13-15) отдаём другим то, что даёт нам Бог. Иисус в Евангелии настаивает на том, чтобы милостыня была тайной: «У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая» (Мф 6:3). <....> Отдавая деньги, ты не должен задумываться, запоминать, кому и сколько отдал, не должен фиксировать этот факт в памяти и подсчитывать, во что оценивается твоя доброта и твоя вера. Ты можешь дать немного, и об этом хорошо говорит в Ветхом Завете книга Товита: «Давай алчущему от хлеба твоего и нагим от одежд твоих; от всего, в чём у тебя избыток, твори милостыни, и да не жалеет глаз твой, когда будешь творить милостыню» (4:16). Если ты богат — твори много, если беден — не бойся творить милостыню понемногу. Верующее сердце может сразу, не размышляя, понять, сколько я могу сегодня дать. Главное — не задумываться. Вот что такое милостыня, которая втайне. Она совершается втайне не только от других, но и от себя самого.

> И Господь, Который знает тайное, воздаст тебе. Причём не воздаст тебе явно, как говорится в позднейших рукописях, а воздаст каждому по-своему: кому-то явно, а кому-то ещё более тайно. Что вообще значат слова «И Отец твой, видящий тайное…»? Иногда мы толкуем их, полагая, что Бог как бы наблюдает за нами, за каждым нашим шагом. Замечательный, хотя в высшей степени противоречивый и даже несчастный мыслитель XX в. Ж.П.Сартр признавался, что именно на этом «сломалась» его вера. Он с детства знал, что Господь видит тайное. И когда он прожёг до́ма ковёр и боялся сказать об этом матери, то сначала думал, что Бог накажет, ибо Он видит тайное. Но потом решил, что Бог, раз Он его не наказал, ничего не видел, и так избавился и от животного страха перед Богом и матерью, под гипнозом которого жил первые дни после совершённого проступка, и одновременно от веры, к которой уже больше не вернулся до самого конца своей жизни. Вера, основанная на страхе перед Богом, Который всё видит, обречена. В какой-то момент своей жизни человек непременно расстанется с ней, как избавляются от детских страхов и выздоравливают от болезней.

> «И Отец твой, видящий тайное…» — так говорит Иисус, имея в виду что-то другое. Что именно? Да, Бог знает тайны нашего сердца, причём знает даже те тайны, которых мы сами не знаем; Он видит в нашем сердце то, чего мы сами не видим. Он видит глубже, чем видим мы: не то, что мы пытаемся скрыть от других, а то, чего ещё не видим сами. Так, например, в сердце закоренелого преступника Бог видит то, что поможет этому человеку преодолеть свою греховность, выкарабкаться из ямы, в которую загнали его жизнь и равнодушие людей вокруг.

> Бог много глубже, чем сам человек, смотрит внутрь каждого из нас. Поэтому, когда три раза подряд в 6-й главе Евангелия от Матфея повторяется выражение «эп крипто» — «втайне, тайное», Христос обращает здесь наше внимание на живую, интимную, глубоко внутреннюю связь, которая соединяет каждого из нас с Богом. Но речи о том, что Бог наблюдает за нами, как зритель за игрой актеров, здесь и в помине нет. У Н.Гумилёва в одном из стихотворений говорится: «Все мы смешные актеры в театре Господа Бога». Это, конечно, неверно. Поэт в жизни был человеком удивительно чистой веры, но богословом оказался слабым.

> Бог знает наше сердце. Он, как говорит св. Иоанн Златоуст в Слове Огласительном, которое читается в день Пасхи, «намерение целует», т. е. видит то, что живёт в глубине моего «я», — видит и целует. Исходя из этого, Господь зовёт нас творить милостыню, давать, ибо это блаженнее, чем получать (см. Деян 20:35), и вообще не медлить с помощью тем, кто в этом нуждается. В книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова, Бог зовёт нас тратить серебро для брата и для друга и не давать ему заржаветь (см. Сир 29:13).

> Деньги надо зарабатывать и тратить, но, главное, как можно меньше о них думать. Идя этим путём, человек никогда не споткнётся. Хорошо об этом сказано в Псалтири: «…Когда богатство умножается, не прилагайте к нему се́рдца» (Пс 61:11). В богатстве как таковом ничего дурного нет, но когда мы в подсчёт денег включаем глуби́ны своего «я», нам неминуемо грозит беда.

> Не случайно слово «милостыня» такое трудное, естественно и то, что оно не поддаётся переводу. Милостыня — не просто отчисление какого-то процента от своих доходов в пользу бедных, не просто десятина — это нечто значительно большее. Она связана с отдаванием именно Божьего — того, что Даровано нам Самим Богом, — другим людям, тем, кто нас окружает. Это явление не физическое, а мистическое — явление, в которое включено сердце, часть делания, совершаемого «втайне», и не случайно в Нагорной проповеди это выражение повторяется так часто.