> <Кол.>1.15-20 ГИМН ХРИСТУ

> 1.20 через себя — в некоторых рукописях эти слова отсутствуют.

> 1.15 2Кор 4.4; Евр 1.3; Ин 1.18; 1Тим 6.16   1.16 Ин 1.3,10   1.17 Ин 1.1; 8.58
  1.18 Эф 1.22-23; 4.15; 5.23; Деян 4.2; 26.23; Откр 1.5   1.19 Ин 1.16; Эф 1.23; Кол 2.9
  1.20 Эф 1.7, 10; 2.13,16; 1Ин 2.2;Рим 5.1

> Этот отрывок по праву можно назвать гимном, причем одним из самых прекрасных и величественных, с одной стороны оригинальным, а с другой — невероятно похожим на Пролог к Евангелию от Иоанна, на гимн в Письме филиппийцам (2.6-11) и гимн Мудрости Божьей в Книге Мудрости Иисуса Сираха. Этот гимн — не лирическое отступление и не экскурс, но богословский центр всего письма. Любопытно, что, невзирая на то что он посвящен Христу, в самом тексте ни разу не встречается ни Его имени, ни Его титулов «Христос-Помазанник» и «Господь».

> Это, вне всякого сомнения, поэтический текст, в нём много приемов, характерных для древневосточной семитической поэзии: метафоры, повторы, хиазмы. В гимне четко прослеживается строфическая структура. В нём две строфы: первая — ст. 15-17, в которой указывается на космическую роль Христа, на Его участие как творческого Слова Божьего и Мудрости Божьей в сотворении вселенной; вторая же строфа (ст. 18-20) говорит о сотериологической, то есть спасительной и примирительной роли Христа, о создании Им Церкви Бога. Среди ученых ведутся споры, является ли сам апостол Павел автором этого гимна или он использовал в своем письме песнопение, уже существовавшее в Церкви.

> И в то же время надо помнить, что перед нами полемический текст, направленный против лжеучителей, видевших в Христе только одно из высших существ в ряду многих других небесных созданий.

> Весь гимн представляет собой одно длинное предложение, которое все современные переводчики разбивают на несколько, чтобы облегчить его восприятие читателями. Оно началось еще раньше гимна, в ст. 12, а завершится в ст. 20.

> Кроме того, хотя мы сейчас выделяем гимн как самостоятельный фрагмент текста, он формально входит в состав молитвы.

> Ст. 15 — Он — видимый образ невидимого Бога, Первенец, выше всего творения — Вместо слова Он в оригинале стои́т относительное местоимение «который». Слово видимый в тексте отсутствует и добавлено переводчиком для уточнения смысла. Ведь если Христос есть образ невидимого Бога, то, следовательно, Он видим, доступен человеческому зрению, потому что центральная мысль здесь не столько о предсуществовании, сколько о воплощении, вочеловечении Того, кто предсуществовал. {Но в Толковой Библии изложена точка зрения, восходящая к Оригену и другим платонистам: «Отсюда надо заключить, что Ап[остол] имеет в виду Христа тоже как невидимого, в состоянии до Его воплощения. “Если Бог невидим, то и образ Его также невидим, потому что в противном случае Он не был бы образом”» (Златоуст). Толковая Библия, т. 3, Послание к Колоссянам, с. 307.}

> Как только мы читаем об образе Бога, на ум сразу же приходит библейский рассказ о сотворении первого человека, который был создан по образу и подобию Бога (Быт 1.26-27; 5.1; ср. Прем 2.23; Сир 17.3). Хотел ли апостол указать этими словами на сходство между Христом и Адамом? Несомненно, эта идея присутствует и в 1-м Письме коринфянам (15.45-47), и особенно в Письме римлянам (5.14-21). Но это сходство ограничивается тем, что оба они, как Христос, так и Адам — первые. Во всём остальном Христос и Адам противопоставляются друг другу. Во-первых, Адам сотворен, а не рожден, как Христос. Христос участвует в творении мира, он создается через Него, в то время как Адам сам сотворен, причем последним, после того как всё остальное было уже сотворено. Христос есть образ Бога, в то время как Адам сотворен по образу Бога. Следовательно, библейский автор хотел этим подчеркнуть и величие человека, и одновременно невероятно огромную дистанцию, отделяющую его от Бога.

> Чем же отличается образ Бога от того, кто всего лишь «по образу»? У великого греческого философа Платона "космос" — это образ Бога, но у философа есть понятия образа и идеи, которые, в его глазах, так же отличны друг от друга, как тень и реальность. Образ для него — лишь несовершенная копия подлинной реальности, которую он называет идеей. У апостола же Христос — это явление самого Бога, в Нём идеально воплотились суть и характер Бога. Ср. Евр 1.3: «Сын есть сияние Божьей Славы и отпечаток самой Его сущности». И хотя автор Письма евреям употребляет другое слово: не «образ», но «Слава» — эти понятия, которые кажутся нам столь далекими по значению, не имеющими ничего общего, в древней религиозной мысли были практически синонимами. Никто из еврейских мыслителей тех времен не пытался понять природу Бога, они описывали Его единственно доступным для человека путем — при помощи поэтических метафор, способных включить наше воображение и помочь нам постичь непостижимое, представить непредставимое. Поэтому такие понятия, как Мудрость, Слово, Слава, Дух есть по большому счету одно и тоже, сказанное по-разному. Когда апостол говорит о Христе как об образе Бога, Он имеет в виду Его воплощение. В Христе в полной мере воплотился Бог. «Человек есть также образ Божий (Быт 1.27), но Христос есть первообраз, ни в чём не отличающийся от существа Отца — Единосущный Сын Божий (самое слово эйко́н, по объяснению Иоанна Златоуста, указывает на полное, совершеннейшее сходство с Отцом»). {Толковая Библия, т. 3, Послание к Колоссянам, с. 307.} Кроме того, «когда Павел говорит о Христе как об образе Бога, он, возможно, имеет в виду Его трансцендентность или Его человеческую природу... (Мудрость иногда персонифицировалась в образе Бога)». {J.Jewell. Imago Dei, р. 216.} Во 2-м Письме коринфянам (4.4) апостол тоже называет Христа образом Бога, и «здесь нет различия между образом и сущностью невидимого Бога. В Христе мы видим Бога. Будучи причастным Христу, человек снова обрел образ Бога (Рим 8.29), каким человек был и задуман (1Кор 11.7). Христос осуществил человеческое предназначение быть образом Бога, который стерт грехом. В единении с Христом мы преображаемся, становясь Его образом». {The New International Dictionary of New Testament Theology, vol. 2, p. 290.}

> Хотя в Новом Завете Бог назван невидимым всего лишь три раза (здесь, а также в 1Тим 1.17 и Евр 11.27), это центральный тезис библейского богословия. Но это не значит, что Он таков по природе. Да, Бог недоступен земному человеческому зрению. В Библии даже неоднократно говорится о том, что всякий, кто увидит Бога, умрет. Еврейские богословы сравнивали неспособность видеть Бога с невозможностью для человека смотреть на солнце. Евангелист Иоанн говорит: «Никто никогда не видел Бога» (1.18). Но в будущем Веке способность лицезреть Бога будет дарована спасенным, они смогут видеть Его лицом к лицу (см. 1Кор 13.12; Мф 5.8).

> Слово невидимый означает также «непостижимый, непознаваемый». Многие толкователи полагают, что в данном стихе «невидимый» употреблено именно в этом значении. Но как в таком случае можно познать Бога, если нельзя Его увидеть, нельзя убедиться при помощи зрения в Его существовании? Этот вопрос издавна волновал еврейских богословов, которые выдвинули идею, позволяющую примирить две, казалось бы, непримиримые мысли: Бог действует в сотворенном Им мире и среди людей, то есть Он имманентен Своему творению, и одновременно Он иной, невидимый, непостижимый, Он вне Своего творения, то есть трансцендентен. В древнейших частях Библии такую роль Бога, действующего в мире, исполняет Ангел Господень. Это не одно из духовных существ, но сам Бог. Позже в этой роли станет выступать Мудрость Бога (см. Прем 7.27, где она прямо названа образом Бога) и Его Слово, которое является практически синонимом Мудрости. Так невидимый Бог делает Себя видимым через Свою Мудрость. Позже христианские богословы назовут их ипостасями Бога. Это не отдельные Божественные личности, что было бы сползанием к многобожию, но способы сказать о том, как Бог действует в мире. Конечно, мы не можем точно определить, что такое эти посредники или ипостаси. Перед нами снова поэтическая метафора, дающая намек, попытка при помощи несовершенной человеческой мысли и в силу этого несовершенного человеческого языка выразить невыразимое, многократно превосходящее любое человеческое представление. Бог посредством Своих ипостасей открывает себя человеку. Евангелист Иоанн, сказавший, что никто никогда не видел Бога, продолжает: «Только Бог — единственный Сын, пребывающий рядом с Отцом, — Он открыл нам Его» (1.18). Апостол уже в 1-м Письме коринфянам прямо отождествляет Иисуса с Мудростью (1.30). Называя Христа образом Бога, Павел, скорее всего, говорит не о том, как соотносятся между собой Бог и Его Сын, но о власти и могуществе Сына. Ведь даже несовершенный образ Божий, Адам, был до его грехопадения наделен властью над всем живым. Евангелие от Матфея заканчивается величественными словами Христа: «Мне дана вся власть на небе и на земле» (28.18).

> Первенец, выше всего творения — Итак, апостол утверждает, что Христос был раньше по времени любого из других существ. Правда, из этих слов можно было бы сделать неверный вывод о тварной природе Христа, поняв их так, что Он просто сотворен прежде всего. {Именно так думал Арий, утверждавший: «Было время,когда Он не существовал». Но отцы Церкви указывали на то, что Христос назван по-гречески «прототокос» («первородный»), а не «протоктистос» (первосозданный»). Эти слова вошли в Никео-Константинопольский символ веры: «рожденный, несотворенный».} Но в еврейском, а автор, несомненно, мыслит на семитском языке, первенцем часто именовали не только старшего, но и единственного сына. Это слово «относится к тому, кто занимает особое место в любви Божьей... Как «первородный», Христос уникален, выше всего тварного (ср. Евр 1.6). Он одновременно и предшествует, и превосходит сотворенное, потому что Он его Господь». {Новый Библейский Комментарий, часть 3, Новый Завет, с. 589.} Здесь тоже главная мысль — о власти Христа над всем сотворенным. Согласно еврейским представлениям, всякий, кто старше, в силу этого важнее тех, кто младше. Даже в семье старший сын важнее остальных детей, после смерти отца он получал бо́льшую часть наследства и по отношению к младшим братьям уже обладал авторитетом и властью отца. Ср. Пс 89(88).28: «Я сделаю его Своим первенцем, он будет выше всех царей земных».

> В этом стихе гимна, как уже говорилось, подчеркивается сходство или даже тождество Христа с Мудростью Бога: «Я [Мудрость] возникла от начала времен, издревле, при основании мира. Прежде первозданной бездны и источников вод я появилась; еще не были воздвигнуты горы и холмы, когда я возникла, еще не создал Он тогда земных просторов и первой горсти земного праха!» (Притч 8.23-26).