> Московский период

<.....>

> Разделение митрополий

> Митрополит Киевский издавна был символом духовного единства русской земли. Но фактическая удаленность от Киева митрополитов в северо-восточных центрах означала, что южнорусские земли меньше, чем следовало бы, были предметом их внимания и заботы. Этим воспользовались южнорусские, литовские и польские князья, чтобы обосновать для Константинополя необходимость создать в Киеве или Литве особую митрополию за счет территорий, подведомственных митрополитам в Москве. Константинополь долго этому сопротивлялся, но в конце концов уступил, поскольку Русь была слишком далека от политического единства. Впервые разделение было осуществлено при митр. Максиме в 1303 г., но всего на два года. Вторая попытка – это Литовско-Галицкая кафедра с митрополитом Феофилом (1316–1329 гг.) Митр. Феогносту удалось добиться закрытия этой кафедры, но она опять существовала в 1331–1347 гг. до и в дни княжения Ольгерда, от руки которого погибли в 1347 г. виленские мученики. В 1354–1361 г. параллельно с Алексием в Москве действовал еще один Литовско-Галицкий митр. Роман, возведенный из иеромонахов по воле всё того же кн. Ольгерда, но с 1361 по 1371 г. единство митрополии Алексию вновь удалось на время восстановить.

> В 1371 г. вмешался польский король Казимир и, завоевав Галич и часть Волыни, потребовал у Константинополя учреждения Галицкой кафедры. Он добился своего, убедив патриарха, что митрополичья забота не доходит из Москвы до этого края – митр. Алексий действительно никого не поставил для этих земель в качестве епископов. Король также пригрозил патриарху подчинить православное население региона католическим епископам, если у него не будет своих иерархов.

> Время "смуты", когда вел. кн. Дмитрий Донской навязывал на московскую кафедру своего кандидата, привело лишь к ухудшению дел церковного управления и ослаблению авторитета церковной власти. Началась в Москве национализация церковного управления, утрачивалось чувство вселенскости православия, росло отдаление от других православных церквей, в частности, от Константинополя. Патриарх Антоний писал в 1393 г. вел. кн. Василию I, преемнику Дмитрия Донского: "За что пренебрегаешь ты меня?" В 1381 г. на Руси уже не две, а три кафедры – в Галиции, Литве и Москве. В последующие десятилетия что-то менялось, пока в 1458 г. при митр. Ионе разделение былой русской митрополии на Московскую и Литовско-Галицкую не закрепилось для той эпохи. С усилением, однако, католических притязаний на латинизацию Руси короли уже не желали иметь юрисдикционно независимых православных иерархов на своих территориях и поэтому всячески старались их кафедры закрыть, заменив их католическими и не допустив при этом возврата под московскую юрисдикцию.

> "Стяжатели" и "нестяжатели"

> Оба эти направления монашеской практики, возникшие в XV в., бесспорно восходят к делу преп. Сергия, в монастыре которого духовный по́двиг и упорный труд в суровых жизненных условиях внутренне сочетались так, что для обеспечения жизни большого числа братии сами монахи создавали хорошо налаженное хозяйство. В условиях тогдашней Руси для еще лучшего их обеспечения нередко во владение монастырям передавались в собственность большие территории пахотных земель и разных угодий, вместе с жившими на них крестьянами. В результате монастыри овладевали такими богатствами, размер которых стал во много раз превышать разумно необходимое для жизни и деятельности самих монахов. Началось это еще во времена преп. Саввы Сторожевского и преп. Кирилла Белозерского, но эти игумены умели сочетать личную святость с экономическим процветанием. "Стяжатели", как называли крупных хозяйственников и сильных организаторов, имели чем поддержать бедствующие слои населения и этими возможностями дорожили. Тех же, кто более всего был верен духу преп. Сергия, это озадачивало, потому что с большим богатством связано немало искушений и опасностей, и они предпочитали воздерживаться от "стяжания". Между теми и другими начался конфликт, который имел далеко идущие последствия для всей нашей Церкви.

> Учеником ученика преп. Сергия – преп. Пафнутия Боровского (†1477) стал преп. Иосиф Волоколамский (Волоцкий) (1439–1516). Это был суровый и строгий игумен, борец за благо Церкви, православного народа и государства. В нелегкое время пришлось ему трудиться, когда ослабели духовные основы поставленной Сергием общежительной иноческой жизни. Духовной дряблости преп. Иосиф противопоставил строгую дисциплину и порядок. Основная его книга – "Просветитель" – является ярким свидетельством его любви к Богу и Его Пречистой Матери и ревности о вере православной. Он – человек большого административного таланта и одновременно – предводитель монашеского воинства, вышедшего на беспощадную духовную битву с грехом. Эта борьба – не для слабых и не для плохо организованных людей, а для решительных и мужественных, для тех, кто готов отдать всё время и силы трудам и молитве. Воинство Христово должно быть дисциплинированным, подготовленным, благочинным, хорошо оснащенным и обеспеченным всем необходимым. Оно должно, считал он, быть надежной опорой и защитой бедствующему крестьянству и всё делать для укрепления государевой власти в стране.

> Для этого нужно, рассудил он, чтобы монастыри были сильны и богаты, чтобы их земли были обширны и в прекрасном состоянии, чтобы страдающее население всегда находило в таких монастырях духовную поддержку и большую материальную помощь. За свою упорную и систематическую работу по созданию богатых и сильных монастырей преп. Иосиф и его последователи получили имя "стяжателей". В жизнеописании преп. Иосифа мы читаем, например, что во время голода в его монастыре кормили до 7 тысяч нуждавшихся. Сам Иосиф – великий благотворитель – считал их приход "посещением Божиим", возражая тем, кто боялся за себя и думал, что монастырю нечем будет кормить своих же монахов. Школы для беспризорных детей, богадельни для стариков, приюты и больницы для больных и убогих, суровость и властность слова игумена по отношению к нерадивым и немилосердным помещикам, увещевания государю, чтобы он управлял достойно и в согласии с волей Божией, – всё это снискало доверие и уважение к деятельности преп. Иосифа и его учеников в самых разных общественных слоях нашей страны. Тяжкое преступление совершает государь, учил преп. Иосиф, если он не думает о благе Церкви и народа.

> Преп. Нил Сорский (1433–1508) – инок, подвижник, насаждал скитский образ жизни, сам был строгим аскетом и ревнителем православного просвещения. В жизнеописании он назван "великим отцом Русской Церкви". Падение православной Византии в 1453 г. под ударами турецких войск, которые возглавлял Мехмед II, стало трагическим событием не только для греков, но и для русских. Спустя время, Нил, направляясь на Афон, увидел мусульманский полумесяц на величественном когда-то храме св. Софии в Константинополе и запомнил навсегда: таков печальный конец неправедных политических притязаний христиан на величие, богатство и мирскую власть.

> Вернувшись в Россию, он поддержал и укрепил то направление монашеского благочестия, представителей которого назвали "нестяжателями". Они лучше других хранили верность заветам преподобного Сергия – любить Бога и ближнего, смиренно и мужественно совершать труд спасения в чистоте жизни и евангельской бедности. Послушания, как и труда, у "нестяжателей" было не меньше, чем у последователей преп. Иосифа (их еще назвали "осифлянами" или "иосифлянами"), но оно было качественно другим – совершалось под знаком "божественных писаний" древних духовных авторов и глубокой личной преданности наставникам-старцам. На первое место в христианской жизни Нил и его ученики поставили работу над собой, тщательное самонаблюдение, сосредоточенную молитвенную практику ("умное делание"), формирование души подвижника согласно Слову Божию, древнецерковному Преданию и Уставу. Они умели также не осуждать грешников при ревностном отношении к правде Божией.

> "Нестяжатели" понимали, что владение крупной собственностью – большая духовная опасность для ее хозяина, что монах сильно рискует, когда думает в основном о больших социальных задачах: многие "стяжатели", сами того не замечая, жили уже "не по закону Божию и преданию отеческому, а по своей воле и человеческому рассуждению". Они больше рассчитывали не на Бога, а на свою успешную деловитость, на труды (а хорошо работать они умели как редко кто на Руси), на умение всё и всех хорошо организовать. Нил же говорил о первостепенном значении Св. Писания и предания св. отцов: "…стремление к приобретению сёл и стяжанию богатства – отступничество от заветов Христа".

> Сам Нил на Соборе 1503 г. в Москве настаивал, что монастыри должны ограничиться необходимым и не приобретать в собственность огромные территории пахотных земель с селами и крестьянами. Пример преп. Сергия и многих других древнерусских подвижников говорил в пользу этого. "Нестяжатели" высоко ценили христианскую образованность и лучше "осифлян" хранили верность древнехристианскому и византийскому наследию и духовности преп. Сергия. Примечательно, что Нил требовал от своих последователей быть грамотными, а неграмотных в скит не брал. Это нужно было для дела христианского просвещения. Трудами Нила и его последователей в 90-е гг. XV в. был составлен трехтомный "Соборник", для которого были отобраны и переведены жизнеописания великих свидетелей веры древности. Такая работа требовала квалифицированного труда хорошо подготовленных исполнителей.

> Нилу и его ученикам пришлось действовать в условиях непростых и неблагоприятных. В то время общую ситуацию в стране весьма усугубили отступники от церковной веры. Таковых собирательно называли еретиками. Были, как некоторые думают, в небольшом числе богумилы, чью ересь манихейского типа занесли на Русь когда-то давно из Болгарии, еще во времена Киева. О них мало что известно, кроме того, что в северных землях они сравнительно легко находили общий язык с языческими волхвами, таились от православных, проповедовали дуализм света и тьмы, изображали себя строгими монахами-аскетами, проникали в монастыри и иногда становились скопцами. Больше проблем было из-за них в Европе, чем на Руси.

> В 1371 г. в псковско-новгородских землях обнаружились т.н. "стригольники", которые яростно обвиняли иерархию в симонии, но с ними сравнительно быстро справились. Исследователи XIX–XX вв. вряд ли полно могут описать, какого именно содержания ересь они проповедовали. Ясно лишь то, что они отвергали благодатность Церкви и призывали переходить к беспоповству, отрицали таинства, дискредитировали догматы и каноны. По жестоким нравам того времени, в 1375 г. трех "стригольников" просто утопили в р. Волхове, согласно решению церковной и городской властей Новгорода. Концом секты это не стало, она давала о себе знать еще и в первую половину XV в. Ею занимались не только новгородские иерархи, но и еп. Стефан Пермский, архиеп. Дионисий Суздальский, митр. Московский Фотий и даже патриарх Константинопольский Нил. (А симонию на Руси не раз обсуждали и осуждали совершенно официально, например, на Соборе во Владимире в 1274 г., затем на Стоглавом в 1551, а в 1311 г. в этом обвиняли, но безуспешно, митр. Петра.)

> Вскоре в том же Новгороде в 1470 г. появились т. н. "жидовствующие" (или иудействующие), отступники от христианства в сторону иудаизма. Новгородское духовенство заразилось этим от прибывших с Запада приверженцев модернизированного иудаизма лейб-медика Схарии (Захарии) и еще двух из свиты литовско-русского князя Александра Олельковича. Инициаторы были весьма начитанные и амбициозные люди. <....> В 1471 г. государь Иван III изгнал этого князя и навел в городе относительный политический порядок. Но изменившие Христу новгородцы тайно продолжали начатое дело. <...> Изменивших было не так уж и много. В условиях конспирации много и не могло быть, а о. Георгий Флоровский считал, что было просто "шатание умов", какое-то хамское вольномыслие, приверженцы которого даже не успели толком сорганизоваться.

> Действовали они интригами и нашли себе сторонников в Кремле. <....> прот. Алексий (тайно переименовавшийся в Авраама) стал настоятелем Успенского собора в Кремле, а прот. Денис – Архангельского. На их стороне был также дьяк Феодор Курицын – лицо ранга министра иностранных дел. Из Венгрии он привез аналогичную доктрину, отрицавшую догматическое учение о Святой Троице, и сам осторожно вводил в ересь некоторых из близкого ему круга.

См. также:

• А.Б.Зубов. Православная русская Церковь в XIII – первой половине XV века (текст и фонограмма)
• Христианство в XIV-XV веках, Русь (по книге Дм. Поспеловского) [A] [B]

О "жидовствующих":
• протоиерей Георгий Флоровский
• С.Ходнев. Жидовствующие: ересь-призрак
• «Русские ереси были похожи на протестантизм». Интервью с историком Ириной Карацубой
• свящ. Яков Кротов. Ирреальные «жидовствующие» и реальные «кошмарящие»

О стригольниках и жидовствующих:
• В вып. по кн. Дм. Поспеловский. Православная Церковь в истории Руси, России и СССР.