> <...> Если принимать за точку отсчета самих себя - наше человеческое
> бытие,  окружающий  мир,  законы,  по которым  развиваются  мышление
> и  чувства, - и, исходя из этого, судить об Иисусе Христе,  то  веру
> в  воскресение  следует считать результатом определенных религиозных
> потрясений  периода  возникновения  общины,  то  есть  заблуждением.
> В   этом   случае   последовательность  диктовала  бы  необходимость
> отказаться  от  этой  веры  вместе  с  ее предпосылками  и  выводами
> и  постараться выработать «чистое христианство». Правда, оно едва ли
> выйдет  за пределы показной этики и благочестия... Или же нам станет
> ясно,  для  того   чтобы  понять  Христа,  нужна  вера.  Мы  поймем,
> что  Он  пришел  не  для того, чтобы принести новые познания и новый
> опыт,  которые  помогут  нам  жить  в  этом мире, но для того, чтобы
> освободить  нас  от  его  власти. Мы услышим Его призыв и подчинимся
> Ему. Мы подойдем к Христу с мерками, взятыми у Него Самого. Мы будем
> готовы понять, что Он не привносит новых сил в старый мир, чтобы тот
> мог  идти  прежним  путем,  но  с  Него,  напротив, начинается новое
> существование. Мы совершим тот внутренний поворот, который именуется
> «верой»  и  после  которого  уже  не  размышляют  о  Христе,  исходя
> из законов мира, но исходя из Христа, размышляют обо всём остальном.
> Тогда  мы уже не скажем: в мире не бывает так, чтобы  умерший  ожил,
> а  значит,  весть  о  воскресении - миф, но скажем: Христос воскрес,
> следовательно,  воскресение  возможно,  и Его Воскресение составляет
> основу истинного мира.

> Через  Воскресение открывается то, что с самого  начала  содержалось
> в  живом  существе Иисуса, Сына Человеческого и  Сына  Божия.  Когда
> мы  задумываемся  над собственным существованием, оно представляется
> нам  движением,  начинающимся  во мраке,  густота  которого  зависит
> от нашей памяти. Затем прямая восходит, достигает вершины и клонится
> вниз,   чтобы    наконец    оборваться   -    через    долгий   срок
> или  преждевременно.  Эта  дуга   моего   существования   начинается
> с  рождения  и кончается смертью. Перед нею лежит  мрак,  в  который
> мы  изумленно  вглядываемся,  пытаясь  понять,  как  стало возможным
> начало. За нею же опять царит мрак, хоть мы и ощущаем неопределенное
> чувство надежды...
 
> У  Иисуса  Христа это не так. Дуга Его существования  не  начинается
> с рождения, а уходит за его пределы - в вечность: «Прежде нежели был
> Авраам,  Я  есмь»  (Ин.8.58).   Это - не слова христианского мистика
> второго  века,  как иногда утверждали, но непосредственное выражение
> того,  что  жило  во  Христе. И дуга не тонет в  смерти,  но  вместе
> со всей Его человеческой жизнью ведет дальше, в вечность: «... убьют
> Его;  и  в  третий  день воскреснет» (Мф.17.23). Самосознанию Христа
> свойственны  совсем  иные глубина и простор, совсем  иное  отношение
> к  смерти,  чем  у  нас. В Его сознании смерть всего только переход,
> хоть  и невообразимо тяжелый. «Не так ли надлежало пострадать Христу
> и  войти  в  славу  Свою?»  -  спрашивает Господь учеников  на  пути
> в Эммаус   (Лк.24.26)...  Воскресением  осуществляется  то,  что  Он
> вынашивал  в  Себе  всегда. Тот, кто отрицает Воскресение, отвергает
> задним числом и всё то, с чем оно связано в Его существе и сознании.
> В то, что остается после этого, уже не ст`оит верить.

> Но  ведь из повествований ясно видно,  что  речь  идет  о  видениях!
> Ведь  у  учеников  всё же были видения!... Конечно, только мы должны
> вернуть  этому  слову  его  подлинный  смысл.  То,  с  чем  невольно
> связывается  представление о «видении», бытует в сознании слушателей
> лишь  со  сравнительно  недавнего  времени.  А  между  тем это слово
> восходит  к  глубочайшей  древности.  Мы  находим  его  уже в Ветхом
> Завете.  «Видение»  -  значит  зрительное  восприятие,  но  не путем
> простого  переживания,  смысл  которого  диктуется внутренней жизнью
> самого видящего, а посредством вступления более  высокой  реальности
> в  область  его  опыта.  У  гроба, на  пути  в   Эммаус,  в  комнате
> и  на  озере  у  учеников  были,  конечно, видения - но это означает
> только,  что  они  видели  живого  Господа.  Видели  как реальность,
> находившуюся  в  мире  и  в  то  же  время  ему  не  принадлежавшую,
> включенную  в  закономерности  этого  мира,  но  властвующую над его
> законами.  Эту  реальность  видишь,  разумеется,  иначе,  чем видишь
> растущее  у  дороги  дерево  или человека, входящего в дверь. Видеть
> Его, воскресшего Христа, было потрясением, взрывавшим всё привычное.
> Отсюда  появление  в  повествовании  новых  слов: что Он «является»,
> «исчезает»,  «внезапно»  оказывается  посреди  комнаты <...> и т.д.,
> как,  напр.,  Мк.16.9-14  или   Лк.24.31-36. Отсюда  в повествование
> проникает   нечто   внезапное,  обрывающееся,  трепетно  движущееся,
> противоречивое   -   форма,   подходящая   для   нового  содержания,
> взрывающего старую форму в поисках самовыражения.

 ###############################################
## См. также: В АРХИВЕ РАССЫЛКИ -              ##
## о явлении Христа ученикам, шедшим в Эммаус: ##
##                                             ##
##  * выпуск N60: Свящ. Александр Мень         ##
##   с. Христ.Просвещ./rasylka/002/060.htm#0   ##
##                                             ##
##  * выпуск N62: Чарлз Додд                   ##
##   с. Христ.Просвещ./rasylka/002/062.htm#0   ##
 ## ## ## ## ## ###### ####### ######## #########


--
 Best regards,
redaktor rassylki              mailto:alr_pol@pochtamt.ru
Alexandr Polyakov                My ICQ # 112678438                                        

*... двое из учеников направлялись в Эммаус,
деревню, расположенную верстах в десяти от Иерусалима,
и вели разговор обо всех этих событиях.
И во время их разговора и споров
сам Иисус, приблизившись к ним, пошел с ними рядом.
Но глаза их были словно поражены слепотой, и они Его не узнали.
Иисус заговорил с ними:
"Что это вы обсуждаете по дороге?"
Они остановились с мрачными лицами.
Один из них, по имени Клеопа, сказал Иисусу:
"Ты, верно, единственный во всём Иерусалиме,
кто не знает, что здесь произошло на днях?"
Иисус спросил: "А что?"
Они ответили:
"Да с Иисусом Назарянином.
Он был пророк, сильный делами и учением в глазах Бога и всего народа,
но наши старшие священники и члены Совета отдали Его на смерть:
Его распяли на кресте.
А мы-то надеялись, что Он и есть тот, кто освободит Израиль.
Но при этом вот еще что: уже третий день пошел, как это случилось,
а тут наши женщины удивили нас.
На рассвете они пошли к гробнице
и, не найдя Его тела, вернулись и заявили, что им было видение ангелов,
которые сказали, что Он жив.
Некоторые из наших пошли к гробнице
и обнаружили, что и в самом деле всё так, как рассказывали женщины,
но Его самого не видели".
Иисус сказал им:
"Какие же вы бестолковые!
Как туго дается вам вера во всё, о чём говорили пророки!
Разве Помазанник не должен был претерпеть все эти страдания,
чтобы достичь Своей славы?"
И Он разъяснил им все места в Писаниях, относящиеся к Нему,
начав с Моисея и всех пророков.
Когда они подошли к деревне, куда держали путь,
Иисус сделал вид, что хочет идти дальше.
Но они настойчиво упрашивали Его:
"Останься с нами. День подходит к концу, вечереет".
Иисус вошел в дом и остался с ними.
Сидя вместе с ними за столом, Он, взяв хлеб, произнес молитву благодарения
и, разломив его, подал им.
И глаза у них открылись — они узнали Его. Но Он сделался невидим.
Они говорили друг другу:
"Разве не горело в нас сердце,
когда Он говорил с нами по дороге и разъяснял нам Писания?!"
(Лк.24:13-32)