> БЕСПЛОДНАЯ СМОКОВНИЦА: Мф 21,18-22

> Древние обычно толковали это место аллегорически - под смоковницей понимая иудеев, Израиль, Иерусалим. Современное понимание тоже аллегорично, только под смоковницей мы видим прежде всего себя. Кажется, что это вроде притчи о талантах, что Иисус призывает нас к творчеству, к делам веры и т.д. и т.п. Аллегоризм один заменяется другим - ибо, несомненно, сам Иисус здесь действовал в высшей степени аллегорически, и именно на таких Его поступках основывалось позднейшее юродство. Древние толкования, безусловно, точнее современных отражают первоначальное восприятие слов Иисуса. <...> Оно недаром идет сразу за входом в Иерусалим, перед ясно мессианистской притчей о работниках, убивших сына хозяина. Дерево, конечно - аллегория народа, который должен был бы принести плоды и который их не приносит.

> Аллегория эта - отнюдь не акварельная картинка. Здесь зияет пропасть  - но зияет незаметно, так что ощутить ее заставляет прежде всего разум и логика. Ведь, казалось бы, Сам Иисус - плод Израиля, кровь от крови и плоть от плоти Пречистой. Ведь Евангелие начинается с родословия Иисуса Христа, Сына Давидова. О каком же бесплодии Израиля - или Иерусалима - может, казалось бы, идти речь? Христос - вот плод, вот дело, вот исполнение Завета.

> Но исполнение - Божие. Таинственно: как может быть едина Троица? Но не менее таинственно: как может плод не принадлежать дереву? Однако, вот: Иисус есть плод Ветхого Завета, есть плод Израиля, от корня Иессеева, и всё же Израиль  - бесплоден. Ибо его плод не имеет соединения с деревом  - соединения в вере. Это действительно плод Духа Святого, который восполнил огромную недостачу, отсутствие веры и творческой силы Израиля. <...> Родить Христа не может ни один народ! Дух здесь не столько восполняет нашу немощь, сколько делает то, что принципиально не человеческое дело. Бог обещал спасение - Он его и дает, не требуя, чтобы мы родили спасение.

> Израиль, однако, не дает и веры! Иисус находит в Израиле веру (впрочем, у неизраильтян Он находит веру еще б`ольшую), но Он не находит веры Израиля как целого. Трагедия ли это? Да. Спаситель недаром плачет над Иерусалимом. Ему мало апостолов, мало семидесяти - Ему нужен весь Израиль. Мы готовы удовлетвориться малым остатком (при условии, конечно, что мы-то  - в нём), Бог - нет. Пророки, впервые донесшие людям ту простую истину, что спасется не весь Израиль, не смогли, пожалуй, передать трагизма этой истины  - трагизма для Бога. Он-то в обетовании и Завете хочет совсем другого - чтобы все спаслись.

> Неудача Израиля, неудача всех последующих народов войти в Царство именно народами, кучей - это триумф человека, это победа личности над коллективом и даже над соборностью. История словно обдирает огромную безликую массу, заставляя каждого из нас быть личностью, единственно могущей дать ответ на Евангелие.

> Апостолы, конечно, не восприняли происшествие со смоковницей как экологическое хулиганство - по той простой причине, что природа тогда воспринималась не как нечто одушевленное и драгоценное. Они не восприняли этот урок Христа и как урок лично себе - ибо личного в людях той эпохи было еще очень и очень мало, оно только рождалось, и рождалось прежде всего - в исповедании веры, революционной и противной народу своему. Они восприняли проклятие смоковнице как еще один урок Израилю. Но мы, конечно, не имеем на это право.

> <...> За две тысячи лет появилась на свет личность, которая еще и до и без исповедания веры является вполне самоценной и достаточно независимой от своего народа. И правильно мы ощущаем себя, а не свой народ на месте смоковницы. На собственной шкуре всё это куда ужаснее. Ведь это и есть загадка соотношения веры и дел. Но ужас начинается не тогда, когда есть "вера" и нету дел. Это не ужас, а просто лень, а когда лень, то и ужасаться лень. Ужас начинается, когда дело совершено, совершено через нас или, лучше сказать, не без нашего участия - а в мире много добра, в котором есть и капля нашего меда - а у нас нет веры, которая по всем законам должна была бы быть. Нет ничего хуже добра без доброты, дел без веры. Вера без дел мертва, но дел`а без веры - более, чем мертвы, они живы, но живы жизнью вампиров. Пока мы воспринимаем рассказ о смоковнице как призыв к деловитости  - мы спокойно сокрушаемся. Но Христос всегда глубже, чем нам хотелось бы. Он зовет к вере - какое тут может быть спокойствие! Ибо вера не выдавливается из нас, какими бы деловыми мы ни были. А без веры  - никакие плоды наши не являются нашими и могут проклясть нас в любой момент, как проклял Иисус дерево - а фактически, народ Своих отцов <...>.