¤ Иисус не доказывал своего божественного достоинства, Он говорит только в чём его сущность и каково его выражение. Но у Него есть свидетель, на которого Он может сослаться и который заверил Его божественное Посланничество (ст. 31-32). Кто этот свидетель?

¤ У читателя напрашивается мысль о Иоанне Крестителе, который уже по крайней мере два раза выступал свидетелем о Христе (1:19-34 и 3:22-36). Но Иисус эту догадку тотчас же отводит. Да, евреи посылали к Иоанну и Иоанн засвидетельствовал об Иисусе (ст. 5:33). Но свидетельство Иоанна имело не более как педагогическое значение: для спасения людей (ст. 34). Это значение с ним остается. Замечателен образ светильника, который относит к Иоанну Господь (ст. 35): светильник горит и светит, и радует светом. Но светильник  –  это не свет, так же, как голос  –  не слово. Креститель и в 4-м Евангелии (1:23) приложил к себе пророческий образ "голоса вопиющего в пустыне" (Ис.40:3). Но евангельский голос изрекает слово, светильник источает свет. Для евангелиста +словом+ (1:1-18) и +светом+ (1:9; 3:19-21) был Иисус. (Ко времени, когда Иисус произносил эти слова, свидетельство Иоанна, видимо, относилось уже к прошлому; в 3:24 о Иоанне было сказано, что он не был еще заключен в тюрьму, а здесь о нём употребляется форма прошедшего времени).

¤ Итак, Иисус отклоняет свидетельство Иоанна как человеческое (5:34 и 1:6) и потому недостаточное. (Здесь уместно вспомнить символический акт исцеления больного у Овечьей купели (ст. 2-15). Он относится и к общей теме, связанной с символом воды, в этом своем значении он предваряет и слово Христово о Иоанне: Иоанн крестил водою, и служению Иоанна пришел конец, так же точно, как пришел конец воде Ветхого Завета.)

¤ Свидетельство Другого, на которое ссылается Господь, больше Иоаннова (ср. ст. 36а). О Боге может свидетельствовать только Бог. Свидетельство предполагает знание, в этом его смысл. Но у человека не может быть знания о Боге. Бога знает только Бог. Господь указывает на Свои дела. Эти дела дал Ему Отец. Они и свидетельствуют, что послал Его Отец (ст. 36). Свидетельство дел есть свидетельство Отца (ср. ст. 37а). Тот +Другой+, на которого ссылается Господь, есть Отец.

¤ Но свидетельство Отца выражается не только в делах Христа, оно выражено и в Писании. Ссылку на Писание (ст. 39) древние понимали как повеление (ср. синодальный перевод: "Исследуйте Писания"). Только Кирилл Александрийский понял глагол как изъявительное наклонение, и это понимание преобладает в наше время (ср. перевод еп. Кассиана: "вы исследуете"). Господь отсылает Своих собеседников к тому опыту, который они должны иметь. Но они не вразумляются ни свидетельством дел, ни свидетельством Писания. Это всё то же противление Сыну, которое есть и противление Отцу и о котором уже была речь.

¤ Речь Иисуса заканчивается ссылкой на Моисея (ст. 45-47). Иудеи возложили упование на Моисея. Моисей и будет их обвинителем перед Отцом. Неверие Писанию - это неверие Моисею, который писал о Христе. Ссылка на Моисея - конкретная ссылка на голос Отца в Писании, о котором только что говорил Господь.

¤ Ссылка Иисуса на Моисея имеет параллель в синоптической традиции. Ей в Лк. кончается притча о богаче и Лазаре (ср. 16:29-31, где рядом с Моисеем дважды названы и пророки). И так же как Господь в Ин.5:46-47, и Авраам в притче знает, что братья богача не верят и Моисею. Но ссылка на Моисея закрепляет в Лк.16 учение нравственное, а в Ин.5 - учение догматическое. И то и другое составляют часть единой христианской истины. Здесь мы снова словно осязаем существенное согласие предания иоанновского и предания синоптического (как и в сопоставлении синоптического повествования о богатом юноше (или начальнике) и иоанновской беседы Иисуса с Никодимом).

¤ В контексте Ин. значение речи 5:17-47 состоит в том, что она подводит догматическое основание под учение об Иисусе как начале жизни вечной для верующих в Него. Он является таковым как Сын Божий, пребывающий в единстве с Отцом. Это единство выражается в общем делании жизни, достигающей своей полноты в эсхатологическом свершении.