Тема выпуска:
Православный календарь: Преображение Господне

Этот выпуск двойной, и для того, чтобы было удобней читать его частями, текст разделен чертой на 2 примерно равные части.

В конце выпуска – форма для выражения Вашей его оценки и мнений.

> ПРЕОБРАЖЕНИЕ

> Иисус, по рассказу евангелиста Матфея, взял "Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних. И преобразился перед ними: и просияло лицо Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет. И вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие. При сем Петр сказал Иисусу: Господи! хорошо нам здесь быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи... Когда он еще говорил, се, облако светлое осенило их; и се, глас из облака глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение. Его слушайте. И, услышав, ученики пали на лица свои и очень испугались. Но Иисус, приступив, коснулся их и сказал: встаньте и не бойтесь. Возведя же очи свои, они никого не увидели, кроме одного Иисуса. И когда сходили они с горы, Иисус запретил им, говоря: никому не сказывайте о сем видении, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых".

> Что означает этот рассказ в Евангелии, каково место этого таинственного явления славы в земной жизни, в земном служении Христа? Ведь вряд ли кто будет спорить с тем, что образ Христа в Евангелии есть прежде всего образ смирения. Для рождения Его не нашлось места в доме, в городе — оно совершилось в пещере. И так  — бездомным, "не имеющим", как Он Сам говорил, "где главу приклонить", Он остался до самого конца. Он запрещал тем, кого исцелял, кому помогал, рассказывать об этом. Он уклонялся от почестей, от какого бы то ни было прославления, и Он по Своей воле возвратился из Галилеи, где ничто Ему не угрожало, в Иерусалим — на мученья, позор суда и осуждения, на мучительную и позорную казнь. "Научитесь от меня,  — говорил Он, — ибо Я кроток и смирен сердцем..."

> И вот в эту жизнь смирения и самоуничижения только несколько раз как бы врывались лучи Божественной силы и славы, и неизменно только очень немногие были свидетелями этих "прославлений". И обычно даже не понимали их смысла. Так было в ночь Его рождения — когда простые пастухи услышали ангельское славословие, "возвещение", как говорит Евангелие, "радости великой". Так было уже много лет спустя, в день, когда пришел Иисус принять крещение на Иордан,  — и вот, тот же голос с неба и те же слова: "Сей есть Сын Мой Возлюбленный..." И, наконец, вот тут, на горе, перед тремя учениками. И каждый раз это именно таинственная небесная слава, каждый раз — прославление не от людей, а свыше, с неба...

> На вопрос о смысле этого прославления Церковь отвечает не объяснениями, а самим празднованием, той радостью, с которой она каждый год вспоминает Преображение. Одно слово доминирует в этом праздновании, во всех его молитвах, песнопениях, чтениях. Слово это  — свет. "Да воссияет и нам, грешным, свет Твой присносущный!" В мире темно, холодно, страшно. И этой тьмы не рассеивает свет физический — солнце, может быть, даже наоборот: он еще страшнее и безнадежнее делает человеческую жизнь, в страданиях и одиночестве неумолимо, неотвратимо стремящуюся к смерти и к небытию. Всё обречено, всё страдает, всё подчинено непонятному, но безнадежному закону зла и смерти. И вот в мире является человек смиренный, бездомный, не имеющий власти над людьми, никакого земного могущества. И он говорит людям, что это царство тьмы, зла и смерти  — это не подлинная жизнь, это не тот мир, который создан был Богом, что зло, страдания и саму смерть можно и нужно победить и что Он послан Богом, Отцом Своим, чтобы спасти людей от страшного порабощения злу и смерти. Человек забыл о своей подлинной природе и призвании, отрекся от них. Они должны обратиться, увидеть то, что разучились видеть, услышать то, что уже неспособны услышать. Должны снова поверить, что добро — сильнее зла, любовь — сильнее ненависти, жизнь  — сильнее смерти.

> Христос исцеляет, помогает, всем отдает Себя. И всё же не понимают, не слышат, не верят люди. Он мог бы явить Свою Божественную силу и славу и заставить их поверить в Себя. Но Он хочет от них только свободной веры, свободной любви, свободного приятия. Он знает, что в час последней Его жертвы, последней самоотдачи все в страхе оставят, бросят Его. Но чтобы потом, позднее, когда уже всё совершится, осталось в мире свидетельство о том, куда Он зовет людей, что предлагает Он нам  — как дар, как жизнь, как полноту смысла и радости, — Он, тайно от мира и от людей, явил троим из учеников Своих ту славу, тот свет, то торжество, к которому вечно призван человек. Божественный свет, пронизывающий весь мир. Божественный свет, преображающий человека. Божественный свет — в котором всё приобретает свой последний и вечный смысл. "Хорошо нам здесь быть", — воскликнул апостол Петр, увидев этот свет и эту славу. И с тех времен христианство, Церковь, вера суть постоянное, радостное повторение этого "хорошо нам здесь быть!" А также — мольба о присносущном свете, жажда просветления и преображения.

> Сквозь тьму и зло, сквозь серость и будничность мира, как луч сквозь тучи — сияет этот свет. Его знает душа, им утешается сердце, им постоянно живет и подспудно преображается наша жизнь. "Господи! Хорошо нам здесь быть!" О, если бы эти слова стали нашими, о, если бы они могли стать ответом нашей души на дар Божественного света, о, если бы могла наша молитва стать молитвой о преображении, о победе света!.. "Да воссияет и нам, грешным, свет Твой присносущный!"

> Освящение плодов

> В день праздника Преображения, согласно древнему обычаю, совершается в православных храмах освящение фруктов и овощей. И это побуждает нас спросить себя: в чём смысл этого древнего обряда, что значит вообще освящение? Освящение плодов на Преображение — только один из таких обрядов благословения и освящения. Если раскрыть богослужебную книгу, называющуюся "Требник", книгу, в которой собраны все эти службы, то мы найдем там особые службы и обряды для освящения нового дома, поля, огорода, колодца. Словно ко всему миру обращена Церковь благословением, освящением, словно над всем распростерта благословляющая рука Божия.

> Почему с незапамятных времен испытывали люди нужду в освящении? Скажем сразу, что для безбожной пропаганды все эти обряды безоговорочно отождествляются с суевериями, в которых, как она говорит, — вся сущность религии. А суеверие от страха: человек боится. Боится отравы, боится неурожая, боится пожара, боится других людей, и вот религия, дескать, предлагает ему помочь избавиться от этого страха. Окропи фрукты, или огород, или дом святой водой — и Бог защитит их, и тем самым — тебя. Как видите — грубое невежество, суеверие и... обман.

> Однако, представляя дело так, безбожная пропаганда никогда не приводит ни самих молитв, ни обрядов, связанных с этими якобы суевериями. Выходит так, что какие-то обманщики-священники, духовенство эксплуатируют страх и невежество, оперируя непонятными, магическими заклинаниями. Но если вслушаться в эти молитвы, вглядеться в эти обряды, если хоть раз в жизни пережить радость этого светлого, солнечного Преображенского полдня, когда совершается освящение, то ясно становится, что обманывает не Церковь, а примитивная и злобная безбожная пропаганда. Что именно эта пропаганда, а не молитва Церкви — пронизана страхом, недоверием, потребностью развенчать все, что выше, чище, глубже ее упрощенного материалистического, скучного подхода к миру и к жизни. Ибо первое, что мы видим, слышим, переживаем в обрядах и молитвах освящения, — это радость и благодарность. А там, где страх, там не может быть радости и благодарности. И наоборот, там, где радость, — там уже нет страха. "В страхе, — говорит святой апостол Иоанн Богослов, — есть мучение". Но вот именно мучения, недоверия нет в Преображенском свете.

> Но о чём радость? И за что благодарение? В одном стихотворении Осипа Мандельштама, посвященном главному христианскому богослужению  — литургии, есть такая удивительная строчка: "Взять в руки целый мир, как яблоко простое..." Тут, может быть, лучше всего, ибо так просто, так по-детски указан источник радости и благодарения, пронизывающих христианскую веру. В яблоке, но, конечно, не только в яблоке, но и во всём в мире вера видит, узнаёт, принимает дар Божий, наполненный любовью, красотой, мудростью, говорящий о той безмерной любви, что создала мир и жизнь и дала нам их, как нашу жизнь. Сам мир есть как бы плод Божественной любви к человеку, и только через мир узнаёт человек Бога и любит Его ответной любовью... И любит свою жизнь, а тем самым и жизнь мира претворяет в дар Богу.

> Наше падение, наш грех в том, что мы ко всему привыкаем, и потому всё в мире, да и мы сами, становится будничным, низменным, пустым. Яблоко становится только яблоком. Хлеб — только хлебом. Человек — только человеком. Мы знаем их вес, наружность, функции, мы всё знаем о них, но мы их уже больше не знаем, ибо не видим света, просвечивающего через всё в мире. И вечное назначение веры и Церкви в том, чтобы эту греховную, унылую привычку преодолеть. Чтобы снова дать нам увидеть то, что разучились мы видеть и чего больше не видим, почувствовать то, чего не чувствуем, пережить то, что больше не в состоянии переживать.

> Вот освящает священник хлеб и вино, и поднимает их к небу, и узнаёт вера в них хлеб жизни, узнаёт жертву и дар, узнаёт причастие жизни вечной. Вот в день Преображения приносим мы в храм яблоки, груши, виноград, овощи  — и на миг сам храм претворен снова в таинственный сад, в тот блаженный рай, в котором началась жизнь человека и встреча его с Богом. И как тогда тот первый человек раскрыл свои глаза и увидел этот мир, о котором Бог сказал, что всё в нём "хорошо весьма", и обрадовался и возблагодарил Бога,  — так и мы, как будто в первый раз, видим мир как отражение Божьей мудрости и любви, и радуемся, и благодарим. И в этой радости и благодарении очищается, обновляется и возрождается наша жизнь.

> Нет, не отрицаем мы материи, как утверждает лживая безбожная пропаганда, и не отвергаем ее, а напротив, ее — одухотворяем, ибо в ней с радостью и благодарностью ощущаем дар Божий. "Небо и земля исполнены славы Твоей", — поем мы каждый день в церкви. В том смысл освящения, что в нём слава эта пробивается через наше заснувшее сознание и очищается наш слух, очищается наше зрение, и сама жизнь становится хвалой, радостью и благодарностью.

> А как же со злом? — спросят меня. Как со страданием, как со смертью? На это ответим: если до конца просветимся мы этим светом, если подлинно примем в себя это освящение, то начнется в нас самих победа над злом. И поглощена будет смерть победой. Ибо живем мы в мире, в котором жил и вечно пребывает Христос. И ничто не разделит нас с Ним, если мы увидим Его, полюбим Его, отдадим себя Ему — и во всём в мире увидим свет Его присутствия, Его любви, Его победы.

---

 

2. Из православного богослужения праздника Преображения
Перевод с греческого иером. Амвросия (Тимрота)
Опубликовано: azbyka.ru/bogosluzhenie/mineia/prmin.htm (messia.ru/rasylka/005/1238.htm).

> На горе высокой преобразившись
> в присутствии верховных учеников,
> Ты славно просиял, Спаситель,
> показывая, что высотою добродетелей блистающие
> и Божественной славы удостоятся.
> Беседовавшие же со Христом Моисей и Илия
> открывали, что Он - над живыми и мертвыми владычествует,
> и Богом, в древности через закон и пророков вещавшим является,
> о Ком из светлого облака и свидетельствовал голос Отца, говорящий:
> "Послушайте Того, Кто Крестом пленит ад
>  и мертвым дарует жизнь вечную!"
                  (стихира на "Господи воззвах" прп. Космы Маиумского)

> Свет, бывший прежде солнца, Христос,
> живя во плоти на земле
> и прежде Креста
>             всё, относящееся к Своему повергающему в трепет замыслу,
> совершив, как подобает Богу,
> в сей день на горе Фавор / таинственно показывает образ Троицы,
> трех совершеннейших из учеников, / Петра, и Иакова, и Иоанна,
> с Собою на нее возводя наедине.
> И, отчасти сокрыв принятую плоть, / преобразился перед ними,
> являя совершенство первоначальной красоты,
> хотя и не со всею полнотою,
> одновременно удостоверяя их, но также и щадя,
> да не лишатся и зрения, и жизни,
> и лишь насколько могли они вмещать / и телесные их очи выносили.
> И величайших из пророков, Моисея и Илию, привел,
> согласно свидетельствующих о Его Божестве,
> и что Он - истинное Сияние сущности Отца,
> владычествующий над живыми и над мертвыми.
> Потому и облако, как шатер, покрыло их,
> и глас Отца раздался свыше
> из облака громогласно свидетельствующий и говорящий:
> "Это Тот, Кого Я родил не по земным законам
>  из чрева прежде утренней звезды,
>  Сын возлюбленный Мой,
>  Кого Я послал спасти
>  во имя Отца, и Сына, и Духа Святого принимающих крещение
>  и исповедующих с верою, / что нераздельна единая власть Божества,
>  Его послушайте!"
> Ты же Сам, Человеколюбец Христе Боже,
> и нас озари Светом неприступной Твоей славы
> и достойными наследниками <яви>
> бесконечного Царства Твоего, как Преблагой!
                                            (Стихира на литии)

> Преобразился Ты на горе, Христе Боже,
> показав ученикам Твоим славу Твою,
> насколько это было для них возможно.
> Да воссияет и нам, грешным,
> свет Твой вечный,
> по молитвам Богородицы.
> Податель света, слава Тебе!
                            (Тропарь, глас 7)

> Молнию, сокрытую под человеческой плотью Твоею, Христе,
> и Божественное благолепие
> показал Ты, Благодетель, на святой горе,
> просияв пред бывшими с Тобой учениками;
> и, они, уразумев, сколь нестерпима слава Твоя, воскликнули:
> "Ты свят, ибо, хотя и неприступен, / был во плоти видим миру,
>  Единый Человеколюбец!"
                        (седален после полиелея)

> Красноречивый язык / величия Твоего выразить не может;
> ибо Ты, владеющий жизнью / и над смертью господствующий,
> представил на горе Фаворе Моисея и Илию
> свидетелями Твоего Божества.

> Создавший невидимыми руками человека / по образу Своему, Христе,
> Ты ныне явил в этом создании / первообразную красоту Свою
> уже не как во образе, но каков Ты Сам по естеству,
> будучи Богом и вместе <с тем> человеком.

> Соединив в Себе две природы неслиянно,
> Ты показал нам на горе Фаворе / уголь горящий Божества,
> сжигающий грехи, но души просвещающий,
> и тем изумил Моисея с Илиею / и верховных из учеников.

> Дабы ясно показать / второе Твое неизреченное пришествие,
> как Ты, Всевышний Боже, / явишься стоящим посреди богов,
> Ты на Фаворе воссиял неизъяснимо
> перед Апостолами и Моисеем с Илией;
> потому Тебя, Христе, / мы все величаем.

> Придите ко мне и веруйте, народы!
> На гору святую, небесную взойдя,
> станем духовно во граде живого Бога, / и будем созерцать умом
> невещественное Божество Отца и Духа, / в Сыне Единородном сияющее.

> Ты привлек меня любовью, Христе,
> и изменил божественным к Тебе стремлением.
> Но сожги огнем невещественным грехи мои
> и насытиться наслаждением в Тебе сподоби,
> чтобы я, ликуя, величал / два пришествия Твои, Благой.
                           (Канон 2, св. Иоанна Дамаскина, песни 5, 9)

> На горе преобразился Ты,
> и, насколько могли вместить ученики Твои,
> они славу Твою, Христе Боже, созерцали,
> чтобы, когда Тебя увидят распинаемым,
> уразумели, что Твоё страдание - добровольное
> и миру возвестили, / что Ты - воистину Отчее сияние.
                                (Кондак, глас 7)

 

3. Автор: митрополит Сурожский Антоний
Опубликовано: www.mitras.ru/inname/in_25.htm#6.

О Преображении Господнем   (Проповедь 23 августа 1981 г.)

> Бывают в духовной жизни, но даже и в самых простых моментах человеческой жизни, мгновения, которые так прекрасны, так дивны, что хотелось бы, чтобы время, жизнь, вечность на них остановились и никогда ничего другого не случалось бы.

> Это произошло с Апостолами, которых Христос взял с Собой на гору Преображения, и это выразил Петр, когда сказал: Господи! Нам здесь хорошо! Построим три кущи — Тебе одну, Моисею одну, одну Илии, и останемся здесь, осиянные этим невещественным, Божественным светом, окутанные этим дивным покоем... Ни Петр, ни другие Апостолы не заметили того, что потом они сами поведали другим: что Христос преобразился — то есть явился в сиянии вечной славы — в момент, когда Моисей и Илия говорили с Ним о грядущем Его восходе в Иерусалим и распятии.

> Здесь, как и в стольких местах Нового Завета, мы видим, что, как и мы, Апостолы способны уловить светлое, дивное — и так часто пройти мимо того, чего Христу это стоит. Святой Серафим Саровский, говоря с одним из своих посетителей, сказал ему: Проси у Бога именем Христа то, что тебе нужно, но помни: какой ценой Христос получил власть тебе это даровать... Этим он хотел сказать: Не проси ни о чём, что недостойно Божией крестной любви, смерти, распятия Спасителя Христа...

> Как и Апостолам, в моменты самые светлые нам хотелось бы, чтобы время остановилось и чтобы нам пребыть навсегда — в чем? — в забытьи! Чтобы нам навсегда забыть, что в нашей жизни и в жизни других людей порой происходит страшное: что бывает одиночество, бывает болезнь, бывает страх, бывают ужасы всякого рода; хотелось бы войти в этот дивный покой преображенного мира, которого мы все ожидаем, но который еще не явлен, еще не стал действительностью. В него мы должны верить, его мы порой имеем возможность пережить с большой, преображающей нас глубиной. Но мы должны помнить, что это переживание нам дано для того, чтобы принести в темный, скорбный, холодный мир сияние Преображения.

> Когда Моисей на Синайской горе стоял перед Богом, озаренный Божией славой, он так приобщился к ней, что, когда спустился с горы, люди не могли вынести сияние его лица. Вот какими мы должны бы быть, когда переживем земное или небесное чудо, чудо преображения. И то, что случилось с Апостолами, то, что случилось с Моисеем, должно случиться и с нами: ни Моисей не остался на горе Синайской в видении Божием, говоря с Богом, как друг говорит с другом; ни Апостолам не было дано остаться на дивной горе Преображения; Христос сказал им: Пойдем отсюда...

> И пришли они в долину, на равнину палестинскую, и застали там то, о чём мы слышали сегодня <{чтение воскр. 10-го по Пятидес., Мф.17:14-23 }>: неизбывное горе отца, родителей, друзей от того, что неисцельная болезнь поразила ребенка, и еще, может быть, более скорбный ужас о том, что и ученики Христовы, к которым обращался отец, ничем не смогли помочь — помог только Христос. Помог Он тем, что исцелил ребенка; но когда ученики Его спросили — Почему мы не смогли этого сделать? — Он им сказал: Этот род изгоняется только молитвой и постом.

> И вот нам дается, по временам, это переживание преображенного мира, переживание чего-то дивного, божественного — вошедшего в жизнь. И, пережив это, мы должны это сохранить как самое драгоценное и войти в мир для того, чтобы этим поделиться. Поделиться же этим мы сможем, только если возьмем на себя подвиг поста и молитвы: не только вещественного, физического поста, но воздержания от всего, что центром своим имеет нас самих, от всякого себялюбия, всякого эгоизма, всякой жадности душевной или духовной, а не только телесной, от желания всякого обладания... И это мы можем осуществить, только если мы будем молиться; и опять: не только произносить молитвенные слова, не только как бы заставлять себя войти в мысль и дух святых, но всеми силами стремиться к тому, чтобы в тусклом, темном, осиротелом мире оставаться в общении с Живым Богом, Который есть и свет, и радость, и жизнь...

> Подумаем о Преображении; подумаем о нашем опыте преображенного мира, о тех мгновениях или периодах, когда все внутри и вокруг нас было озарено действительно Божественным светом; и с этим светом пойдем к каждому человеку, во все обстоятельства жизни, и принесем туда свет Христов. Аминь.

 

---

 

Проект "Христианское просвещение" нyждается в вашей поддержке!