|
Милость и мир да будут с вами полной мерой — через познание Бога и Иисуса, Господа нашего! (2Пет.1:2) * 26 марта ст.ст., Великий (Страстной) Четверг, =продолжение. см. вып. 730= > Пророк Иеремия (31,32) предсказывал, что установление Нового Завета
> будет непохоже на начало Ветхого; и в самом деле мы видим
> две разительно отличающиеся картины. Там — грозные уступы Синая
> и т`олпы народа, которые не дерзают приблизиться к подножию горы;
> здесь — полутемная горница и Учитель в окружении Двенадцати. Там —
> раскаты грома и трубные звуки; здесь — тихий голос Назарянина,
> произносящего таинственные слова. У Синая — лишь надежда,
> обетование, прообраз (сам Моисей не в силах созерцать Славу
> Господню); на Вечери же Мессия делит трапезу с теми, кто возлюбил
> Его, и говорит им: «Видевший Меня — видел Отца».
> Знаменательно, что на древних иконах «Троицы» (в том числе
> и св. Андрея Рублева) главная тайна христианской веры изображена
> в виде трапезы Трех, соединенных любовью. Из всех обычаев религии
> Завета Христос избрал именно сакральную трапезу, чтобы сделать ее
> основополагающей мистерией Церкви. Она призвана включить верных
> в незримый круг любви и соединить с Ним — Господом и Учителем...
> Таково происхождение Евхаристии.
> Как мы говорили, Литургия пришла к нам непосредственно
> из евангельских времен. Она переносит нас в ту ночь, когда Господь
> в последний раз перед смертью беседовал с учениками.
> Во всём следуя порядку, установленному на братских вечерях, Иисус
> пел псалмы, произносил благодарственные молитвы над пищей,
> но уже не пасхальный агнец знаменовал Завет, а Он Сам — Мессия,
> Богочеловек. В Нём совершалось примирение людей с их Создателем.
> Встревоженные и смущенные, смотрели апостолы на Христа, когда
> в конце трапезы Он взял в руки традиционную «чашу благодарения»
> и к обычным словам добавил: «Сия чаща есть Новый Завет
> в Моей Крови», когда, разламывая пасхальный опреснок, Он назвал его
> Своим Телом.
> Так жертвы всех веков нашли исполнение и завершение в сионской
> горнице, так тоска о близости к Богу утолилась Благодарением
> Христовым, Его евхаристической Жертвой-Трапезой.
> Сына Человеческого ждала Голгофа. Ее предрекали слов`а о Крови,
> которая будет пролита, о Плоти, которая пройдет через смерть.
> Но страдания Христовы — не просто гибель Праведника, м`ука Его души
> и тела, а непостижимое отождествление Святого с падшим
> человечеством. Свет нисходит во тьму. В лице Иисуса Бог «берет
> на Себя грехи мира».
> Никакие слова не могут вместить эту тайну. Одно лишь постигается
> верой: в <сотворении мира> проявилась любовь Божия, и она же
> действует в Страстях «нашего ради спасения».
> Став одним из нас, приблизившись к нам? Богочеловек погружается
> в трагическое земное бытие, в мир, где властвует зло. Воплощение
> неизбежно ведет ко Кресту. Новый Завет скрепляется Кровью Мессии.
> То, что произошло на Лобном месте и в саду Иосифа Аримафейского,
> не изменило видимого порядка вещей, но в сокровенной глубине сущего
> совершило великий перелом. Галилейский Наставник, в Котором обитает
> божественное Слово, «Первенец из мертвых», приносит Царство Божие
> на землю. В него могут войти все, кто свободно принял Христа,
> кто нашел в Нём Путь, Истину и Жизнь.
> Вечеря Сына Божия становится мистической трапезой единения Церкви.
> Сам Господь заповедал «творить» ее в память о Нём. Приступая к Чаше,
> последователи Христа, как говорит апостол Павел, «возвещают» смерть
> Спасителя. Это не обычное «воспоминание» о минувших событиях. Всякий
> раз Таинство знаменует подлинное пребывание Богочеловека
> в Его Церкви.
> Хлеб и вино! Простая человеческая пища — то, чем мы поддерживаем
> жизнь... Но в Евхаристии они — Жертва Завета, через которую Христос
> снова воплощается среди нас. С тех пор непрестанно священная Чаша
> вознесена над миром: в древних катакомбах и средневековых соборах,
> в центре огромного города и в лагере смерти, во тьме полярной ночи
> и в сердце пустыни. Благодатная сила таинства как бы объемлет
> нашу планету, следуя вместе с солнцем от востока до запада.
> Земля совершает свой бег, но нет ни одного часа, когда бы Евхаристия
> не возвещала о радости Искупления...
> «Мы должны понять, — говорит протопресвитер Николай Афанасьев, —
> что в Церкви нет священнодействий, которые совершаются сами по себе
> или над отдельными членами вне остальных членов, но что всегда
> и везде священнодействует Церковь как собрание верующих»{}.
> Это в первую очередь относится к Литургии. Недаром само слово
> «литургия» означает «общее дело». Такие выражения, как «отстоять»
> или «прослушать» обедню, свидетельствуют об утрате христианским
> сознанием изначального смысла Евхаристии.
> Даже если человек, находясь в храме, не причащается, он может
> глубоко пережить таинство, духовно, внутренне соучаствовать в нём.
> Но для этого важно знать его истоки, символику и строй, тем более,
> что часть важнейших молитв стоящие в храме не слышат, а одних
> «возгласов» священника недостаточно, чтобы понимать смысл
> происходящего{}.
> * * *
> Хотя детали евхаристического обряда на протяжении веков менялись,
> но сущность таинства и его библейская первооснова всегда оставались
> неизменными.
* В.Н.Кузнецова - комм. к Мф.26:17-30 (Пасхальная трапеза. Заключение Нового Договора): с. Христ.Просвещ./trstrb/kuzn/mt/2617-30.htm#0 +отдельно только к Мф.26.26-29 (Заключение Нового Договора): с. Христ.Просвещ./rasylka/003/410.htm#0 * Х.Яннарас о Евхаристии как воспоминании Тайной Вечери с. Христ.Просвещ./rasylka/002/055.htm#0
*Я от самого Господа узнал
то, что потом передал вам: |