> 1. Первый вопрос <об> этом Евангельском чтении, <возникающий в уме>, следующий: каким образом тело Господне по воскресении было телом истинным, когда оно могло входить к ученикам через запертые двери? Но нам надобно знать, что Божественное действие не дивно, если оно бывает понимаемо разумом; и та вера не имеет заслуги, для которой разум человеческий представляет опыт. Но эти самые дела нашего Искупителя, которые сами по себе никак не могут быть поняты, должны быть <оцениваемы> по другому действию Его, так, чтобы дивным делам доставляли достоверность дела дивнейшие. Ибо к ученикам через запертые двери взошло то тело Господне, которое на взоры человеческие через рождение свое вышло именно через запертые ложесна Девы. Итак, что удивительного, если после воскресения вошел через запертые двери Тот, Кто будет жить уже вечно, когда Он, выходя на смерть, вышел, не отверзши ложесн Девы? — Но поскольку в том теле, которое могло быть видимым, вера видевших сомневалась, то Он (Спаситель) тотчас показал им руки и бок: представил осязаемой ту плоть, которую ввел через запертые двери. — В этом деле Он показал два чуда, и по человеческому разуму, совершенно противоположные одно другому, когда, после воскресения Своего, показал тело Свое и невредимым, и однако же осязаемым. Ибо необходимо, чтобы и повреждаемо было то, что осязаемо, и не может быть осязаемым то, что невредимо. Но дивным и непостижимым образом Искупитель наш, после воскресения, явил тело и невредимым, и осязаемым для того, чтобы, показывая оное невредимым, приглашать к награде, а представляя осязаемым, утверждать в вере. Итак, Он явил Себя и невредимым и осязаемым для того, чтобы показать, что после воскресения тело Его было хотя того же естества, но другой славы.

> 2. Он (Спаситель) сказал им: «мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас». Т. е. как послал Меня Отец — Бог Бога, — и Я посылаю вас, — Человек человеков. Сына послал Отец, Который предопределил воплотиться Ему для искупления рода человеческого. Следовательно, благоволил, чтобы Он шел в мир на страдание; но, несмотря на то, Он любил Сына, послав Его на страдания. И Господь посылает избранных учеников Своих не на радости, как и Сам послан в мир, но на страдания. Итак, поскольку и Сын, любимый Отцом, посылается на страдание, то и учеников, хотя и любит Господь, но несмотря на то, посылает их в мир на страдания. Поэтому говорится: «как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас». Т.е. «посылая вас на соблазны гонителей, Я люблю вас той любовью, Которой возлюбил Отец Меня, Которому предопределил идти в мир для перенесения страданий». — Впрочем, в выражении «быть посланным» может быть разумеваемо даже Божество по естеству. Ибо говорится, что Сын посылается от Отца точно так же, как и рождается от Отца. Ибо Сын уверяет, что Он посылает даже Духа Святого, Который, будучи равен Отцу и Сыну, однако же не воплощался, говоря: «Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца» (Ин 15.26). Поэтому, если бы выражение «быть посланным» должно было разуметь только так, что Он воплотился, то, без всякого сомнения, никак нельзя было бы сказать, что посылается Дух Святой, Который не воплощался. Но послание Его есть самое «исхождение», которым Он исходит от Отца. Следовательно, как Дух именуется «посылаемым» потому, что «исходит», так и Сын прилично именуется «посылаемым» потому, что «рождается».

> 3. «Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святого». У нас рождается вопрос: что значит, что Господь наш, и находясь на земле, единожды даровал Духа Святого, и единожды, — присутствуя на небе? Ибо дарованный Дух Святой очевидно описывается являющимся не в другом месте, как в Деяниях (Деян 2.1 и след.); если Он теперь не приемлется через дуновение, то и после, снисходя с неба, не является в различных языках. Итак, почему Он прежде даруется ученикам на земле, а после посылается с неба, если не потому, что две заповеди любви, — именно: любовь к Богу, и любовь к ближнему? — На земле даруется Дух для того, чтобы любили ближнего; а с неба ниспосылается Дух для того, чтобы любили Бога. Следовательно, как одна любовь, а две заповеди, так и един Дух, а два дара. Первый — от Господа, пребывающего на земле, последний — с неба; потому что в любви к ближнему скрывается учение, как должно достигать любви к Богу. Поэтому тот же Иоанн говорит: «кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1Ин 4.20) Хотя и прежде тот же Дух присутствовал в сердцах учеников, настрояя их к вере, но, несмотря на то, явным образом дарован не иначе, как после воскресения. Поэтому и написано: «ибо еще не было на них Духа Святого, потому что Иисус еще не был прославлен» (Ин 7.39). Поэтому и через Моисея говорится: «питал его медом из камня и елеем из твердой скалы» (Втор 32.13). Ибо по истории ничего такого не читается, если мы проследим и весь ход Ветхого Завета. Народ этот никогда «не ел» ни меда из скалы, ни елея. Но поскольку, по слову Павла, «<А скала — это был> Христос» (1Кор 10.4), то сосали мед из «камня» те, которые видели дела и чудеса того же нашего Искупителя. А елей <«из твердой скалы»> сосали потому, что заслужили помазание через излияние Св. Духа, после воскресения Его. Итак, не <твердая скала сообщала> как бы мед, когда еще смертный Господь показывал ученикам сладость чудес Своих. Но <твердая скала источила> елей, потому что после воскресения Своего (Господь), соделавшись нестрадаемым, сообщил дар святого помазания через дуновение Духа.