> Я хочу обратить ваше внимание на три черты сегодняшнего евангельского чтения. Первая – это то, как прокаженные подошли ко Христу; они стали, как говорит Евангелие, вдали; они знали о себе, что они оскверненные, знали, что прикосновение к ним опасно, и даже ради того, чтобы получить исцеление, не дерзнули других подвергнуть опасности осквернения и заразы.

> В области молитвы мы очень редко настолько трезво сознаем свое духовное состояние, что согласны остановиться в каком-то отдалении от Господа. Мы знаем, что в Царство Небесное ничто нечистое не войдет, и однако, как только в нас рождается нужда, тоска, сознание нашей неизбывной нужды в Боге, мы сразу дерзаем подойти и думаем, что имеем право на вход, право подойти к Богу, право быть пропущенными всеми другими, потому что нам что-то нужно. А на самом деле это показывает, насколько мало мы сознаём, как страшно подойти к совершенной чистоте, будучи самому в нечистоте... Как страшно и трепетно должны бы мы приближаться! Как часто, когда Господь делает шаг к нам, мы должны бы, подобно Петру, Ему сказать: Не подходи, Господи, я человек грешный... Подумаем об этом.

> Второе: прокаженные потому могли подойти ко Христу, что верили не только в Его мощь, в Его власть, но и в Его любовь. Они верили, что Он захочет им помочь и что только Он может это сделать. И это вопрос, который перед каждым из нас стоит, когда мы становимся на молитву: верим ли мы на самом деле, всерьез, что Бог нам хочет добра? Верим ли мы в любовь Божию или подходим к Нему, зная, что Он всё может, но думая: а может быть, Он не захочет?.. И в этом сказывается наше глубинное к Нему недоверие, потому что во всё внешнее мы верим, а в любовь не верим – ни в человеческую, ни в Божию. И поэтому то, что кажется нам верой, когда мы к Богу бросаемся, расталкивая иногда других, в надежде: вот, я к Нему прикоснусь, вот, я у Него вытребую … – такая вера разбивается о более глубинное недоверие, которое не дает нам ни встать поодаль, ни быть уверенным в том, что любви у Бога и на нас хватит...

> И последнее – благодарность. Десять прокаженых были очищены; только один вернулся ко Христу, благодаря Бога. Девять других, очистившись, вмешались в человеческую толпу, а ко Христу не вернулись. Вернулся только один, притом самарянин, то есть человек чужой, внешний даже с религиозной точки зрения, ибо между ним и Богом, между ним и Христом не было ничего общего. Он знал, что по своему положению прокаженного, по своему отчуждению от веры, которую исповедует Сам Христос, он ни на что не имеет права, и поэтому, получив исцеление, вернулся к Нему: потому что никакие права, никакой общественный строй не соединял его с Господом. И Христос подчеркивает, что он поступил правильно.

> Действительно, мы часто думаем, что плод молитвы в том, чтобы получить просимое. Это не так: просимое, то, что мы получаем, нам нужно только в момент получения, но через час мы уже исчерпали свою нужду, и нас нужно уже что-то иное. На основании, которое было положено Божией милостью, мы можем начать строить другое. Получение просимого – это мгновение; а единственное, что пребывает, что составляет между нами и Богом, Который к нам милостив, или людьми, которые к нам добры, единственное, что составляет нечто окончательное, окончательно пребывающую связь – это благодарность. Когда получение добра, милости, любви воплотилось в нас благодарностью, то между нами и тем, кто дал, навсегда остается связь; мы уже от него неотделимы. И это самый богатый плод молитвы: чтобы между тем, кто дал, и тем, кто получил, на веки веков осталась связь любви, благодарности и взаимной радости.

> Вот, поучимся в этом коротком евангельском чтении всему, что оно может дать, ибо то, что оно нам может дать – насущно для нашей внутренней жизни.