СТАРООБРЯДЧЕСТВО В XVIII ВЕКЕ

После кончины в Палеостровском монастыре на Онежском озере ссыльного епископа Павла Коломенского, единственного архиерея, оставшегося у старообрядцев после раскола (по старообрядческим сказаниям, он был сожжен в Новгороде; но американский исследователь старообрядчества Крамми считает, что он умер своей смертью, так как в архивах нигде нет упоминания о его кончине в отличие от документов пребывания в вышеуказанном монастыре), и по мере умирания последних канонически рукоположенных старообрядческих священников в старообрядчестве возник раскол по вопросу священства. Одни предлагали принимать священников, переходящих от никониан. Но наиболее ригористичные элементы считали это священство неканоническим и безблагодатным, принявшим власть антихриста. На этом же основании они считали, что наступили последние времена, и решили жить без рукополагаемого духовенства. Так возникли беспоповцы, соблюдавшие только те таинства, которые имели право совершать и миряне, как то: крестины, погребение. Что касается богослужений, то миряне не могут совершать лишь таинства евхаристии и бракосочетания. Поэтому вместо литургии они служили обедницу перед всегда закрытыми вратами иконостаса; а по вопросу бракосочетания у беспоповцев уже в 1720-х гг. начинается свой раскол.

После волны наиболее жестоких гонений во время правления Софии XVIII век с его секуляризмом и рационализмом принес некоторое облегчение в судьбах старообрядцев. Хотя Петр и не отменил указа Софии от 1684 г., по которому пойманные старообрядцы, упорствующие в своей вере, должны были подвергаться смертной казни через сожжение, закон Петра Великого от 1702 г., приглашавший иностранных специалистов в Россию, провозглашал принцип веротерпимости, что не могло не отразиться положительно на судьбах старообрядцев.

Именно в царствование Петра Великого укрепилась и расцвела, и в духовном, и в экономическом смысле Выговская пустынь беспоповцев-поморцев, созданная еще в XVII веке в юго-восточной Карелии. Она состояла из двух трудовых монашеских общин — мужской и женской на расстоянии примерно 18 верст друг от друга. С конца XVII века Выговской пустынью руководили братья Денисовы, Андрей и Семен, оба талантливые администраторы, дипломаты, предприниматели и строжайшие целибаты. В обоих монастырях соблюдался строгий нравственный режим разделения полов. Брачные пары в общину не принимались.

Отношение Петра к старообрядцам было двойственным. В принципе он был религиозно терпим, но старообрядцы вели активнейшую против него агитацию — особенно после его возвращения из Западной Европы, брадобрейства и пр., — называя его антихристом. Опять же бунты стрельцов и Булавина при активнейшем участии старообрядцев, составлявших чуть ли не большинство участников обоих движений, настроили царя враждебно к ним. В 1716 г. Петр облагает старообрядцев двойным налогом. А в 1720 г. он даже приказывает отрубить голову некоему диакону Александру за возвращение в старообрядчество и распространение составленных им апологетических "Диаконовых ответов" в пользу старообрядчества. Выговской пустыни повезло, что она находилась в районе Олонецких месторождений железной руды. Ее добычей и отправкой на новые петровские заводы выговские иноки в основном и занимались, за что их защищал олонецкий губернатор (ландрат, по тогдашней терминологии). Свое личное отношение к выговцам, поскольку они приносили пользу государству и не участвовали в агитации против царя, Петр выразил двумя словами: "Пусть живут". Другое дело — прозелитизм, которым они занимались весьма энергично, тем более, что, по крайней мере в одном случае, он привел к массовому самосожжению. В результате Синод приказал олонецкому губернатору не выпускать выговцев за пределы их поселения под угрозой смертной казни.

В религиозной истории России выговцы оставили по себе память знаменитыми "Поморскими ответами", составленными Андреем Денисовым в навязанном им Синодом диспуте в 1723 г. в Петрозаводске с неким синодальным миссионером Неофитом. Денисов искусно использовал творения Отцов Церкви (например, слова Златоуста: "Церковь — не стены и кровля, но вера и жизнь"), тексты Максима Грека и Стоглавого Собора в защиту двуперстия, а также противоречия между различными богослужебными книгами никониан. Доводы Неофита не были убедительными. По окончании диспута, продолжавшегося более 7 месяцев с перерывами, выговцы получили правительственный документ с заверением, что они выполнили требование о диспуте, и их более менее оставили в покое. А 106 "Поморских ответов" стали как бы катехизисом старообрядцев.

Хотя значение месторождения низкокачественных олонецких руд к концу царствования Петра значительно упало в связи с разработками гораздо более качественных руд на Урале, Выговской пустыни удалось сохранить благосклонность монархов благодаря, распоряжению Семена Денисова возносить молитвы за правящих государей.

Другое беспоповское согласие известно под названием федосеевцев — по имени их основателя Феодосия Васильева. Раскол между обоими течениями произошел в 1703 г. на почве отношения к браку. Поморцы решительно отрицали брак, в то время как Феодосий принимал в свою общину, во-первых, тех, кто был обвенчан до раскола; а те пары, которые венчались после раскола в государственной Церкви, он делил на тех, кто был крещен до раскола, и тех, кто был крещен уже в никонианской Церкви. Последних он перекрещивал и браки их не признавал. Эта компромиссная установка получила дальнейшее развитие в 1728 г. в учении федосеев-ского наставника Ивана Алексеева, который призывал желающих жить в браке венчаться в государственной Православной Церкви. Он указывал на то, что, по учению Отцов Церкви, брак есть союз любви и относится он к области естественного права, так что обряд венчания следует рассматривать как акт регистрации гражданского состояния и декларации своему обществу о взятых на себя (новобрачными обязательств. (Крамми указывает на 1728 г.; в то время как Большаков утверждает, что алексеевская декларация имела место через 10 лет после Собора 1752 г.) В 1752 г. Собор Федосеевского согласия осудил установку Алексеева и постановил накладывать длительную эпитемью на венчанных в государственной Церкви. Однако эта практика распространилась в согласии: пары венчались, за что приносили покаяние и через какое-то время принимались обратно в общину. Много позже, после Собора 1883 г., подтвердившего постановления Собора 1752 г., федосеевцы раскололись на приемлющих и не приемлющих брак. Если в конце XVII и начале XVIII века большинство старообрядцев разделяли апокалиптические ожидания выговцев и федосеевцев, ко второй половине XVIII века фанатизм поубавился в связи с неосуществлением этих ожиданий. Это, равно как и проповедь безбрачия у крайних беспоповцев, способствовало росту более умеренного, поповского согласия за счет некоторого сокращения наиболее фанатичных беспоповских толков. Поповские толки окормлялись священниками-перебежчиками из государственной Церкви. Среди этих "беглых попов" было немало честнейших и преданных своему пастырскому призванию, уходивших из-за того униженного состояния, в котором находилось официальное православие после петровских "преобразований". Другие бежали от заслуженных дисциплинарных наказаний, а также руководствуясь материальными соображениями: у старообрядцев позарез не хватало духовенства, и богатое старообрядческое купечество щедро вознаграждало таких священников. Вначале их принимали через перекрещивание. Перекрещивали полным погружением в облачении, как бы очищая их сан, полученный от никониан. Именно по вопросу о том, как принимать православных священников, произошли основные расколы между поповцами. Примерно в середине XVIII века некий диакон Александр, перешедший из официальной Церкви, заявил, что никонианская Церковь не может рассматриваться как еретическая. Ее ошибки всего лишь обрядового характера. Поэтому переходящий из нее должен приниматься старообрядцами без перекрещивания, будь он мирянин или духовное лицо. В результате старообрядческий Собор 1779 г. постановил прекратить перекрещивание и принимать православных миропомазанием.

Это решение явилось первым толчком к единоверчеству. В 1783 г. некий иеромонах Никодим обратился в Синод с ходатайством принять его и около 1500 его последователей в государственную Церковь с сохранением за ними старого обряда и со снятием клятв 1667 г. Синод согласился. За ним присоединилось на тех же условиях еще несколько групп поповцев; а в 1800 г. Синод официально провозгласил единоверчество со священством, служащим по старым книгам, но в составе единых "никонианских" епархий. Оставшиеся независимые поповцы — а таковых было значительное большинство — продолжали принимать священников-перебежчиков. Только к середине XIX века один из поповских толков получит свою иерархию, в то время как другой останется при перебежчиках и станет известен под названием "беглопоповцев".

В заключение краткого очерка о судьбах старообрядчества в XVIII веке следует сказать, что в жестокое царствование Анны Иоанновны положение старообрядцев не ухудшалось — она была слишком религиозно безразлична, чтобы заниматься такими вопросами. Екатерина II и ее правительство гордились своей веротерпимостью, и от Петра сохранился при ней лишь двойной налог на старообрядцев. В остальном они пользовались полной религиозной свободой, и никто не преследовал православных батюшек за переход к старообрядцам.

 

Проект "Христианское просвещение" нyждается в вашей поддержке!